Белые ходят вторыми
Шрифт:
Я уже почти добралась до лестницы, почти шагнула на ступени, когда почувствовала, как кто-то схватил меня за руку и резко дёрнул, увлекая в глубокую нишу за доспехами. Те возмущённо задребезжали, когда их задела, но устояли. Только продолжили недовольно поскрипывать, нарушая тишину сонной галереи.
Хотела уже поинтересоваться: «какого джара!», но не успела. Чьи-то губы, слишком мягкие и нежные, чтобы быть мужскими, накрыли мои.
— Риф… — томно простонала неопознанная мной девица.
Я была настолько
Щёки мгновенно запылали.
— Риф? — проговорила она уже удивлённо, и только тогда я поняла, что, может, и выгляжу как брат, но вряд ли мы целуемся одинаково.
Тут же решительно отстранила от себя ретивую девицу и хриплым от волнения голосом подтвердила:
— Это я.
В нише было темно — хоть глаз выколи, и, наверное, шиари решила, что обозналась. Но услышав голос брата, сразу расслабилась.
— Хвала духам! — выдохнула тихонько.
А я, быстро взяв себя в руки, продолжила так, словно мы были знакомы:
— Что ты здесь делаешь?
— Мне удалось исчезнуть из-под носа стражников, но всего на несколько минут, — возбуждённым шёпотом зачастила девушка. Скользнула ладошкой по моему плечу и, прошелестев пышными юбками, подалась вперёд, явно пытаясь украсть у меня ещё один поцелуй.
На этот раз я не растерялась, тут же пресекла столь вопиющие домогательства от не в меру смелой (и наглой) шиари.
— Не надо.
Девушка чуть слышно застонала:
— Ты всё ещё на меня злишься… Но я ведь скрывала правду ради тебя… Ради нас! Пойми ты в первую нашу встречу, кто я такая, бежал бы от меня без оглядки!
Кусочки пазла постепенно складывались воедино. Мне очень хотелось убедить себя, что передо мной дочь какого-нибудь барона или графа. На худой конец — маркиза, а может, даже герцога. Всё ничего, но…
Но это была одна из принцесс.
Джаров Риф!
Чем его девки из трактиров не устраивали? Где он вообще мог пересечься с особой королевской крови? Чем думал, позволяя себе даже смотреть в её сторону!
Явно не головой, а тем, чем привык думать, живя в Кроувере.
— Я сделал это ради нас. Нам не стоит больше видеться, — окончательно охрипнув от страха, от безысходности ситуации, проговорила я и стала лихорадочно вспоминать, как звали дочерей императора.
Элестрен, Дженна и Кайяна… Вроде бы.
Знакомство с которой из трёх стало фатальным для всех Ноэро? Точно не с младшей. Принцессе Дженне, если мне не изменяет память, нет и десяти.
Значит, остаются погодки Элестрен и Кайяна…
— Не стоит? — В голосе принцессы послышались капризные нотки. — Разве я больше тебе не нравлюсь? Разве ты охладел ко мне, к своей Кайе?
Постепенно глаза привыкли к темноте. И пусть та густой вуалью скрадывала
Вздрогнула, почувствовав, как внутри нарастает напряжение. Было бы неосмотрительным и опрометчивым недооценивать принцессу. Все Регенштейны опасны. Нетерпеливы, капризны, безжалостны.
Разве что Бриан счастливое исключение. Возможно, потому что рос в семье матери, и его не испортила жизнь при дворе императора. Чего не могу сказать о её высочестве принцессе Кайяне.
— Её величеству стало о нас известно. А может, и императору.
Хотя вряд ли. Узнай Великий, что какой-то кадетишка посмел просто взглянуть на его дочь, и никуда бы Рифер не сбежал. Уже на следующий день его тело валялось бы в сточной канаве, и мы с Тессой вполне могли составить ему компанию.
Но если императрица в курсе, почему не рассказала мужу?
Может, потому что боится? Если Адальгер действительно намерен от неё избавиться, у него появится лишний повод: не досмотрела за дочерью. Или же за эту беду в юбке опасается? Неизвестно, что сделает с Кайяной отец, узнав, что та позволила себе спутаться с каким-то мальчишкой.
Что вообще между ними было?
— Не говори глупости! — отмахнулась принцесса.
— Меня пытались убить, — весомо заметила я.
На несколько мгновений Кайяна примолкла, а потом, заулыбавшись, с беззаботным восторгом продолжила:
— Всё это в прошлом! Даже если её величество узнала о нас, теперь, когда стало ясно, насколько ты ценен для моего отца, она не осмелится тебя тронуть. Ты стал неприкосновенен. Я ничего не поняла, но мне сказали, что ты хроновик. Риф! Это же… Это… А демонстрация огня… Духи, ты был великолепен!
Меня снова попытались поцеловать. Дёрнула головой, и влажные губы впечатались мне в скулу.
Кошмар, а не девчонка.
— Сейчас я вынуждена тебя оставить, но через неделю мы снова встретимся. Ты же будешь на первом зимнем балу? Конечно, будешь! Твою сестру официально представят ко двору, и в разгар праздника тебя найдут. Не переживай, я всё устрою. Главное… не разочаруй меня.
В этом «не разочаруй» звучала откровенная угроза. Её высочество давала понять, что, если я не удовлетворю её каприз, мной будут очень… очень недовольны.
С одной стороны, девицу можно было бы послать к джарам. Я ведь теперь действительно, считай, неприкосновенна. С другой — Кайяна одна из Регенштейнов, а значит, послать не получится.
— Буду считать дни до нашей встречи, любимый, — не стала дожидаться от меня ответа девушка.
Чмокнув в щёку (да сколько же можно?!), крутанула колечко на среднем пальцев и тут же… растаяла. Вернее, стала невидимой, потому что рядом заскрипели доспехи, а спустя пару секунд я услышала: