Белые искры снега
Шрифт:
– Положите малышку на камень. Командор, вам сюда, укладывайтесь, - стал распоряжаться август, чувствуя себя в этом месте так же уютно, как и дома.
– И не забудьте переодеться в ритуальную одежду. Мерк, Арина, вас это тоже касается. Если что, кинжалы берет отсюда, - он кивнул на каменный столик, на котором лежала и одежда разных цветов.
– И, надеюсь, вы не забыли церемониал, хотя сегодня я упрощу его до невозможности. И да, командор, не волнуйтесь, времени у нас предостаточно.
– Командор, - тронула Тимофея за рукав черноволосая девушка.
– Даже если вы больше
Тот улыбнулся ей, но в мгновение ока стер улыбку с красивого лица.
– Ты должна делать то, что должна, а не то, что хочешь. После сегодняшнего проведения обряда ты будешь верно служить ей, - и он кивнул на свою беспомощно лежащую на камне племянницу, волосы которой разметались, а зрачки под веками двигались из стороны в сторону, словно она длительное время находилась в последней фазе сна.
– Иначе я сам объявлю тебя отступницей. Поняла меня, Арина?
– Поняла, - сквозь зубы ответила та.
– Приступаем!
– оповестил всех Август и добавил недовольным голосом.
– Ненавижу себя резать. Арина, после всего ты просто обязана будешь заживить мне рану своим зельями.
– Конечно, князь, - ответила девушка и последний раз глянула на командора.
Первый раз, вынырнув из ниоткуда, я поняла, что нахожусь на руках у Меркурия, прижимающего меня к своей груди, - перед моими глазами была очередная серебряная прерывающаяся полоса в его сиянии, устремившаяся от ключицы куда-то вниз, перед черным входом в стене, появившейся на месте живой картины, потянуло едкой тьмой и холодом, укусившим меня за лодыжку. Оттуда же сквозило тайной, а пол старательно лизали клубы легкого серого дыма, в которых подмигивали друг другу черно-белые искры.
Меркурий, черные волосы которого блестели, как черная нефть, занес меня туда, в обитель тайны, тьмы и дыма, и я вновь оказалась вне пространства и времени - в темноте.
В следующий раз я вынырнула тогда, когда лежала на чем-то холодном, твердом - на каменном возвышении, в полупрозрачных путах все той же таинственности, не в силах пошевелиться. Я находилась в полутемном зале, напоминающим мне своими высокими сводами пещеру, в котором клубилась все та же сонная незлобная тьма, томно щурящаяся от света огней в ладонях Агаты и Меркурия, стоявших с прямыми плечами и каменными лицами напротив меня. Одежда на них была необычной - напоминала широкие мантии - на парне она была белой, на девушке - алой. Их сияния были приглушены, но были все такими же необычными. Взрывающиеся звезды и фиолетово-золотые прямоугольники завораживали меня - я видела это сквозь мерцание воздуха.
– Тимофей, сын Игоря и Тамары, кавалер пятого круга и командор Ордена Рассветного золота, человек по рождению, - нараспев раздался негромкий, но отчетливый, убаюкивающий тенор златокудрого, стоявшего справа от меня в темных багровых одеждах, достающих широким подолом до пола, с длинными рукавами и капюшоном.
– Являясь хранителем священного артефакта - браслета Славянской тройки, охраняемого Орденом в соответствии с его нерушимыми вековыми традициями, и хозяином Великого слова, передаешь
– Передаю, великий князь, - раздался хриплый голос Тимофея. Я с невероятным усилием приподняла голову и увидела, что дядя лежит на каменном прямоугольном возвышении - видимо таком же, как и я.
– Делаешь ли ты это осознанно и добровольно, без злого умысла, с целью, не противоречащей целям и законам Ордена?
– Да, великий князь.
– Готов ли кто засвидетельствовать слова его?
– словно бы ни к кому не обращаясь, произнес белокудрый все так же нараспев своим звучным мелодичным голосом. Меркурий, сделав шаг вперед, сказал тихо, но уверенно:
– Я готов, великий князь. И сердце мое готово так же, как и душа.
– Назови же себя, изъявивший желание засвидетельствовать правдивость слов хранителя, - потребовал белокудрый, словно не знал, как зовут этого парня.
– Меркурий, сын Владислава и Анны, кавалер третьего круга Ордена Рассветного золота, прижизненный протектор хранителя по крови, маг по рождению, - ответил черноволосый - словно отчеканил военный.
– Готов ли ты засвидетельствовать слова хранителя осознанно и добровольно, без злого умысла, с целью, не противоречащей целям и законам Ордена?
– Готов, великий князь, - был вполне ожидаем ответ Меркурия.
– Подойди, - велели ему. Тот коротко кивнул, сделал несколько шагов и протянул свое оголенное запястье вперед, удерживая в другой руке все тот же волшебный огонь. Беловолосый полоснул по его запястью чем-то острым и блестящим. Я отчетливо слышала, как падают на каменный пол капли крови, и с трудом вдохнула тяжелый воздух, пропитанный запахом бурого железа, от которого в висках застучало так сильно, что, казалось, тонкие кости вот-вот не выдержат напряжения и просто-напросто сломаются.
– Слова твои - подтверждения намерений разума твоего, а кровь - подтверждение сердца, - торжественно объявил белокурый, более похожий на невероятного волшебника, проводящего не менее невероятный мистический обряд. Хотя, это сон, и здесь может быть все, не так ли? Даже такие обряды.
– Разум и сердце должны быть едиными - это дарует наивысшую степень честности и верности в намерениях и помыслах.
– Музыкант наклонил голову ко мне, так и лежащей на холодных камнях. Невидимые травы продолжали щекотать мое лицо, шею и руки.
– Анастасия, дочь Владимира и Ирины, - голос музыканта сделал небольшую заминку, - человек по рождению, готова ли ты принять дар от Тимофея и стать хранителем священного артефакта - браслета Славянской тройки, охраняемого Орденом в соответствии с его нерушимыми вековыми традициями, со всеми правами и обязанностями, а также и хозяином Великого слова, неотделимого от священного артефакта?
– Если хочешь заполучить браслет, согласись, - пронесся прохладным ветерком шепот Тима у меня в голове. Я вспомнила чудесный лунный браслет на своей руке, от которого до сих пор исходило нежное сияние, и поняла, что не могу правиться. Мне нужен этот браслет! Очень нужен!