Белые лисы
Шрифт:
— Это знак, знак! Моккан — правитель! Да здравствует Великий король Моккан! Да здравствует Великий король Моккан!
Последний Белолис повернулся к ним, изображая одновременно печаль, удивление и совершенную непричастность к происшедшему:
— Она поскользнулась! Я пытался удержать ее, но не смог. Ничего не смог сделать! Увы! Лантур забрал дух озера!
Вилс и Уллиг снова закричали в толпу:
— Это знак! Озеро решило, что она не может править!
— Да! Пусть правит Моккан! Да здравствует Великий король Моккан!
Вскоре кричала уже вся толпа, и приветственный крик разносился
В бараке рабов выдра покачала головой:
— И эта умерла. Интересно, как это Моккан ухитрился убить убийцу? Похоже, рабом быть лучше, чем Белолисом, по крайней мере так есть хоть какие-то шансы уцелеть.
Старая мышь пожала плечами:
— Не очень-то на это рассчитывай. Не думаю, что мы долго протянем, когда править здесь будет Моккан.
ГЛАВА 31
Реку заливал утренний свет. Мигро балансировал на мачте, все смотрели на него. Орел-рыболов похлопал крыльями, потом вопросительно глянул на Гарьо:
— Крыло все равно еще болит. Ты уверен, что все в порядке?
— Конечно, — заверил своего пациента Гарьо. — Оно и должно болеть, столько времени ты им не пользовался! Давай попробуй!
Мигро взлетел с мачты. Хлопая крыльями, он пролетел немного и обрушился в реку. Тор-раб и Песенка протянули ему длинный шест, Мигро уцепился за него клювом, и его выволокли на плот. Он стоял, отряхивая перья от воды, и радостно повторял:
— Я могу летать! Я уверен, все получится. Но вы тут все стоите, смотрите на меня, я нервничаю. Идите занимайтесь своими делами, а я сам попробую!
— Да, такого я еще не видел, — прошептал Бурбл одному из ежей. — Орел, который стесняется летать! Подумать только!
Позднецвет обнял водяную мышь за плечи:
— Пускай тренируется, Бурбл. Пойдем, Торраб, ты собиралась показать, как делать настоящее ежиное рагу.
Как ни странно, но к полудню, когда готовое рагу вытащили из печки, оказалось, что вид у него вполне приличный, а на вкус это рагу не уступало лучшим творениям аббатских поваров. Гарьо рассадил за столом всех своих отпрысков, беспрестанно напоминая о манерах и поведении за столом и усмиряя непослушных деревянной ложкой, потом положил на тарелки восхитительно пахнущее рагу.
Дипплер вычистил тарелку и подмигнул Торраб:
— Прекрасно! Надо обязательно запомнить этот рецепт. Как он называется — ежиное рагу?
— Йа!
Дикий вопль заставил всех подскочить. Гарьо выбежал из домика с кинжалом наготове.
— Похоже, там кого-то убивают!
Толкаясь и пихаясь, они выбрались из-за стола и побежали на выручку. Дикий вопль повторился снова; когда они выбежали на улицу, над ними пронеслась черная тень. Все присели. Песенка опрокинулась на спину и в полном восторге закричала:
— Это Мигро! Смотрите, он летает!
И Мигро летал, он кувыркался в воздухе, переворачивался через голову, хлопал крыльями, взмывал вверх и камнем падал вниз, пикировал и парил, — словом, устроил своим привязанным к земле друзьям целое представление. Иногда он опускался так низко, что кончиками крыльев задевал их уши. Глядя на орла, Песенка чувствовала такое же счастье, что и он. Белочка гордилась, что ее дед смог помочь такой огромной и прекрасной
— Давай, Мигро! Лети! Лети!
И Мигро летел. Он взмыл так высоко в небо, что казался лишь маленькой черной точкой, потом большими кругами опустился чуть ниже, сложил крылья и бросился вниз, так что белочке показалось, что орел сейчас разобьется. Но в последний момент он снова расправил крылья и приземлился на мачту, сложив крылья по бокам, как и положено. Впервые за все время знакомства Песенка видела орла-рыболова в его родной стихии. Мигро, довольный собственной силой, похлопал крыльями и гордо заявил:
— Я могу обогнать молнию! Карррррриииррр! Мигро — властитель неба! Я могу когтями разрушать скалы! Берегитесь, враги! Мигро уже идет! Карррррриииррр!
Гарьо кивнул:
— Вижу, ты уже готов лететь к озеру? Глаза Мигро уставились на белку:
— Да! Вы отправитесь со мной?
Гарьо Быстроглаз взял шест и приналег на него, сдвигая плот с места.
— Сегодня же!
Течение здесь было довольно сильным. Ежи не позволили Песенке и ее друзьям толкать плот шестами, так что они заканчивали ремонт «Ласточки». Ежи выстроились по бортам и шестами толкали плот, Гарьо стоял на руле. К полудню они вышли из опасного места, где плот мог наткнуться на камень, поэтому все спокойно уселись за стол. Они ели остывшее рагу, запивали его сидром и смотрели на проплывавшие мимо берега. Песенка подсела к деду и показала ему пергамент, который покоробился от пребывания в воде и испачкался от всех приключений, которые ему пришлось пережить вместе с хозяйкой.
— Дедушка, здесь есть не очень понятное место, как ты думаешь, что это значит?
А ближе к озеру, гляди, Тебя ждет рыба впереди, По верный путь — один из двух. Удачи! И крепи свой дух!
Гарьо внимательно посмотрел на выцветшие строки.
— Ну, рыбу эту я знаю, вечером ты ее увидишь. А больше ничего сказать не могу, моя красавица. Посмотрим, может, позже ты разберешься, в чем тут дело.
Наступил вечер, на воде плясали отблески заходящего солнца. Песенка стояла на носу, выискивая знаки, о которых говорилось в стихотворении. Белочка обращала внимание на мельчайшие детали. Скалы и камни, высившиеся на берегу, деревья, пустынные песчаные пляжи. Потом она снова посмотрела вперед. Прямо посреди реки высилась скала, такая огромная, что скорее была похожа на остров. Река, обегая скалу, разделялась на два рукава, один уклонялся к востоку, а другой к западу, но потом снова вел на юг. И тут Песенка заметила, что скала действительно похожа на огромную рыбу. Там, где у нее должен бы находиться глаз, откололся большой камень, и в сгущавшихся сумерках казалось, что она смотрит на путешественников.
— Эй, красавица моя, — крикнул Гарьо, — каким курсом плыть? Что тебе рыба подсказала?
Не колеблясь, Песенка подняла правую лапу:
— Надо выбрать западный рукав, а потом плыть прямо на юг, дедушка!
Гарьо усмехнулся, вышел из домика и приналег на руль.
— Ты истинный Быстроглаз, моя дорогая! Значит, юго-запад…
Опустилась ночь, и впереди показалось озеро. Течение тянуло плот все быстрее, на реке стали попадаться большие камни. Плыть стало опасно. Гарьо скомандовал: