Белые терема

Арро Владимир Константинович

Козлик шел впереди. Мы понимали, что он волнуется.

Козлик хотел идти побыстрей, но у него все время сваливались сандалии, и он то и дело их поправлял.

— Козлик, — сказал я. — Не торопись. Иди медленней.

Тогда он пошел медленно, и сандалии перестали спадать.

Навстречу нам шли три мальчика таких, как мы, и два поменьше. Они были в одних трусиках и несли пустое ведро.

— А-а, — закричали они, — приехал! Пойдешь с нами раков ловить?

Они обступили Козлика и стали

ему наперебой все рассказывать.

— У Тимки велосипед «Орленок». Тимка, дашь ему покататься? Он даст!

— Знаешь как у поворота клюет — во!

— А Козырева вчера собака кусила, на прививки в город повезли!

Козлик стоял и все слушал.

Зачем они ему все это рассказывали? Совсем не этим у него была занята голова. Я сказал:

— Ладно. Вы покуда идите.

— А вы кто такие? — спросил мальчишка, который держал ведро. — Кто они такие, Козлик? Тоже будут тут жить?

— Вряд ли, — сказал Дубарев. — Я, наверное, в лагерь поеду. Я путевку себе выхлопотал.

Козлик сказал:

— Это ребята с нашего двора.

Мальчишка оглядел нас и сказал:

— Значит, уедете? А жаль…

Они пошли своей дорогой, а мы своей.

Козлик сказал:

— Вон там у кустарника наша дача. Желтая, с антенной.

Он взял сандалии в руки и побежал.

* * *

Мы с Дубаревым не вошли в калитку. Я подумал: «Чего мы будем мешать».

Мы видели, как Козлик пошел по дорожке к дому. Он осторожно так шел. И вдруг с веранды навстречу ему побежала его мачеха с какой-то кастрюлькой в руке. Кастрюльку она тут же бросила, поцеловала нашего Козлика в обе щеки, обняла и повела в дом.

— Хорошая мачеха, — сказал Дубарев. — Может, раков половим пойдем?

Я ответил:

— Пошли, конечно. Чего тут делать. Только как Козлику сообщить?

— Сейчас сообщим, — сказал Дубарев.

Он набрал шишек, которых видимо-невидимо валялось под соснами, и напротив калитки выложил надпись:

«МЫ ЛОВИМ РАКОВ»

И мы пошли.

Мы прошли, может быть, два дома. Или три. Не помню, сколько. Может, пять. Как сзади нас закричали:

— Мальчики! Маль-чи-ки!

Мы обернулись. Это была мачеха Козлика. Она стояла у калитки и махала рукой, чтоб мы шли.

А рядом стоял Козлик. Без галстука. Без рубахи. И тоже махал.

— Ну что, пойдем? — спросил я.

— Пойдем, — пожал плечами Дубарев.

И мы двинулись к ним.

* * *

— Называйте меня тетя Наташа, — сказала нам мачеха Козлика. — И вообще, будьте как дома. Снимайте вашу одежду, пора уже вам загорать.

Я заметил, что рубаха Козлика уже плавает в белом тазу. Поэтому я разделся в сторонке.

У Дубарева был

коричневый свитер, и он тем более не стал рисковать.

— Я тебя ждала, ждала! — говорила тетя Наташа Козлику. — Я отцу все уши прожужжала. Ну, где ты был?

— Да вот… с ребятами я… — сказал Козлик, оглядываясь на нас.

Пусть бы не сваливал. Если его тут ждали, то мы-то при чем. Тетя Наташа гремела тарелками, ложками, выставляя их на стол.

— Я и Сережке сказала, что Костик приедет. Сережка сейчас наелся и спит.

— Мы сегодня мышей белых видели, — зачем-то сказал Козлик.

— Вы не ругайте его, — сказал я. — Он сандалии не купил.

— Купим еще, — ответила тетя Наташа. — У нас тут хороший магазин. Завтра — Сережку в коляску и пойдем смотреть.

Потом мы обедали. На первое ели зеленые щи. На второе — салат и яичницу. На улице обедать было так вкусно, что я, кажется, съел больше всех.

* * *

До станции мы шли все вместе.

Дубареву доверили катить коляску с Сережкой. Я сразу заметил, что Сережка на Козлика очень похож.

— Ну вот, приезжайте к нам еще, — говорила тетя Наташа. — В волейбол поиграем. Знаете, как я давно не играла в волейбол? Тыщу лет!

— Да нет, — сказал Дубарев. — Я уезжаю в лагерь.

— Он путевку себе выхлопотал, — сказал Козлик. — У него отец играет на трубе.

— Неужели сам выхлопотал?

— Сам! — сказал Козлик. — Мы свидетели. Пионервожатая только подходит… А потом команда: шагом-марш!.. А потом председатель завкома только подходит…

Козлик такой человек: молчит-молчит, а как начнет болтать — не остановишь, Раскраснеется весь, руками размахивает.

— Да, а билеты-то ваши у меня в брюках остались! — крикнул Козлик. Что же теперь делать?

Тетя Наташа сказала:

— Ничего. На-ка, пойди купи им новые билеты.

И дала Козлику денег из кошелька.

Мы подошли к кассе.

— Два, — сказал Козлик. — Два детских. И, пожалуйста, только «туда».

Тетя Наташа стояла в сторонке, ей с коляской незачем было выходить на платформу. Я спросил у Козлика:

— Интересно, кто же это тебе сказал, что ты на даче будешь мешать?

— Да ладно тебе, — смутился Козлик. — Вот вам еще на трамвай.

Подъехала электричка, открылись автоматические двери, и мы с Дубаревым вошли.

— Ну, пока, — сказали мы Козлику. — Ты давай отдыхай тут.

— Вы отцу скажите, — попросил Козлик. — Ну, в общем, про все такое… А про сандалии я сам.

Глава 15

Когда возвращаешься в Ленинград и выходишь на привокзальную площадь, так и хочется спросить: «Ну, как вы жили тут без меня?»