Белый или черный
Шрифт:
Он указал в сторону.
Мы проводили его молчаливыми кивками. Я смотрел на Эшу и пытался угадать, что она чувствует, о чем думает? После слов Павла Петровича об одной палатке на двоих она еле заметно вздрогнула. Не думаю, что сама это заметила.
– Если хочешь, я могу заночевать у костра, - предложил ей.
Она подняла на меня глаза, свела брови к переносице.
– Почему?
– Мне показалось, тебя не очень радует, что придется спать рядом со мной.
– Мы муж и жена. Будет странно,
Она понизила голос до такого шепота, что я еле мог различить слова.
– Тогда прошу в опочивальню, дорогая, - в тон ей прошептал я.
– Учти, я сплю очень чутко и с ножом в руке.
– Ты серьезно?
Девчонка опустила взгляд на догорающий костер.
– Извини. Идем.
Признаться честно, я и сам чувствовал себя немного неловко.
– Подожди немного... пожалуйста, - попросила она и, увидев мой кивок, юркнула в отведенную нам палатку. Прошло минут пять, даже чуть меньше, когда я услышал: - Все, входи.
Осторожно откинув полог, просунул голову в палатку.
Эша лежала под одеялом. Ее одежда, сложенная второпях, - рядом, на полу. Собственно, кроме импровизированной кровати тут не оказалось ничего. Только тусклый светильник. Скорее всего, масляный. Но хотя бы не на земле спать, как я опасался. Пол палатки был устлан лапником, а под самой лежанкой виднелись края пары разноцветных подстилок. Что ж - вполне сносно.
Разоблачаться из брони в тесном пространстве палатки оказалось очень непросто. Я как-то и не замечал, сколько на ней застежек. Мне даже жарко стало. Но все же справился. Остался в одних легких штанах - не трусы, а что-то аж ниже колен.
– Пустишь меня?
– улыбнулся Эше.
Девчонка вроде бы все время лежала отвернувшись, но пару раз я все же заметил, как она подсматривает.
– Иди уж, - нарочито нехотя подвинулась она.
Я забрался под одеяло.
– Какой ты холодный, - зашипела она.
На ней было что-то легкое, почти незаметное. Но напряжена, точно струна. Если бы позволяла ширина одеяла, я бы отодвинулся чуть дальше, но ширина не позволяла.
– Не бойся, - прошептал ей на самое ухо.
– Я не боюсь. Просто... странно это как-то. Непривычно.
– Мне тоже.
Тепло медленно скапливалось под одеялом. Эша расслабилась и даже вроде бы ровнее задышала. Уснула? Мне-то было немного не до сна. Тело требовало не отдыха. Хоть вылезай и бегай по улице. Надеюсь, она не чувствует моего желания.
И все же накопившаяся за день усталость брала свое. Тепло разморило. Я обнимал Эшу - и собственная удобная комната с кондиционированным воздухом уже казалась далекой и ненужной. А главное - пустой.
Проснулся я от какого-то шума. Сколько прошло времени? Вряд ли много - лампа все еще продолжала тускло светить. Сознание уже вынырнуло из сновидений,
Эша лежала с открытыми глазами лицом ко мне.
– Привет, - прошептал одними губами.
Она улыбнулась.
Неосознанно обнял ее сильнее. Девчонка подалась ко мне. Наши губы разделяли считанные сантиметры, но вскоре не стало и их. Не знаю, почему не спала она. Возможно, тоже что-то услышала. В тот момент тягучесть собственных мыслей оказалась только кстати - никаких лишних размышлений, одни только инстинкты.
Ее губы были мягкими и теплыми. В первые секунды она вроде бы напряглась, но потом расслабилась, обмякла в моих объятиях и даже обняла в ответ. Говорить не хотелось. Неожиданно под одеялом вдруг стало как-то очень тесно и очень жарко. Я старался не торопиться, чтобы не сделать больно, не напугать. Сердце часто-часто билось в груди, кровь стучала в висках.
Откинуть одеяло прочь. Плевать, что нас могут услышать. Уж наверняка нечто подобное частенько случается во многих палатках.
Я склонился над Эшей. Ее глаза были широко распахнуты и будто светились изнутри. Дышалось ей тоже непросто. Девчонка раскраснелась, закусила губу.
Сон как рукой сняло.
Пронзительный звон будто пригвоздил к земле. Первое ощущение - над самым ухом раскололся огромный колокол.
– Круг!
– закричала Эша.
Я скатился с нее, все еще ничего не понимая.
– Кто-то прорывается через защитный круг!
Если бы в голове до сих пор не блуждали отголоски расколовшегося колокола, я бы наверняка услышал, как скрипнули собственные челюсти - так сильно сжимал зубы. Что за напасть?! Нельзя было немного попозже атаковать этот треклятый круг?
Как же теперь еще эти доспехи натянуть?
– Давай помогу!
Девчонка помогла мне одеться, застегнула ремешки. Снаружи уже слышались крики и топот ног.
Перед тем как выбежать на улицу, мы пересеклись взглядами. Она вспыхнула, но глаз не отвела.
Не говоря больше ни слова, подхватив оружие, мы выскочили в ночь.
Темнота встретила влажным холодом - отлично, хоть развеет ненужные сейчас мысли, взбодрит.
В деревьях, по самой кромке ямы, то и дело возникали бледно-оранжевые вспышки. Каждая сопровождалась негромким шипением.
– Они со всех сторон, - сказала Эша.
– Видишь, пробуют круг, ищут слабое место для прорыва.
– А зачем было так звонить?
– Это значит, что круг вот-вот исчезнет.
– Ты же сказала, что сюда никто не проникнет.
Девчонка помедлила.
– Демонологи или обычные демонические сущности не в силах пробиться сквозь заговоренный заслон. Но есть те, кому это по силам. Плохо, что кто-то из них почтил нас своим вниманием.
Остановились в защищенном месте.