Белый огонь
Шрифт:
Лавиани недовольно поджала губы.
– Восточное побережье этой части герцогства безлюдно. Весь Зуб. До Рионы мы будем добираться столько же, сколько и отсюда.
– Не безлюдно, мать. Люди живут везде, даже в таких плохих местах, и побережье безопасно. Насколько может быть безопасно на пустых трактах.
Выбор довольно… тухлый. Им надо было покинуть Кариф как можно быстрее, и лучше уж так, чем никак. Хотя ее и напрягало путешествие по границе этого герцогства. Второй тревогой был восток Треттини. Она знала, что люди туда не ходят, что там сплошные горы да каменистые пустоши и никакого жилья
– Горло перекрыто, но есть и запад. Довезите нас до Вьено.
– Ты не слушаешь. Корабль не позволит пересечь Лунный залив. Он слишком старый, это опасно. Идти надо вдоль берега. – На всякий случай моряк стал показывать пальцем, ведя по несуществующей границе. Вверх. Кариф и Дагевар. Палец резко дернулся горизонтально, рассекая Горло, что соединяло залив и Жемчужное море, а затем пополз вниз, уже по побережью Треттини. – Очень долгая и длинная дорога.
– Больше я не заплачу.
– Я и не прошу. Ты даешь хорошую цену, но люди устали, да и «Повелительнице каракатиц» требуется отдых. Хочешь, высадим тебя раньше. Где-нибудь в Дагеваре. Найдешь другой корабль, но Горло у Пьины вам не пересечь. И денег это будет стоить столько же.
– Нет уж, – буркнула сойка, поднимаясь на ноги. – Вези до Пьины. Когда вы отплывете?
По песку уже протянулись длинные тени, а утесы за городом стали наливаться алым.
– С рассветом. И да. Мы выкинем вас в воду, если денег не окажется.
– Удивительно честно, – нехорошо усмехнулась Лавиани. – Честные люди в нашем мире столь же редки, как эйвы, некроманты и великие волшебники.
Улицы Зевута с наступлением сумерек пустели с катастрофической скоростью. А тьма приходила еще стремительнее. Прибрежный город засыпал, едва только ночь легко взмахивала непроглядно-черным плащом, и тем самым он сильно отличался от Эльвата.
Лавиани, сгорбившись, быстро шла, и Ярел мрачным силуэтом вышагивал за ней. Сойку бесило, что мертвый так близко от нее, что она не слышит его дыхания и как бьется его сердце. Это раздражало и вызывало… чувство дискомфорта.
А у Лавиани мгновенно портилось настроение, если ей было некомфортно и кто-то дышал в затылок. Ну… хорошо. В данном случае не дышал.
Воздух возле ее уха вздохнул, щеку обдало ветерком, и арбалетный болт, прошедший в пальце от головы, с противным чпоканьем ударил Ярелу точно под правую ключицу. Звук был такой, словно кто-то попал в мясную колоду.
Лавиани сделала единственно возможное в данной ситуации. Крутанулась на пятках и нырнула за мертвого, сгорбившись, стараясь стать как можно меньше.
Еще один удар, от которого Ярел пошатнулся, но устоял. Болт пробил его насквозь, и широкое острие едва не оцарапало щеку Лавиани.
– Рыба полосатая! – ругнулась она и, схватив свой «щит» за тряпичную куртку, потянула на себя и за собой, не ожидая никакого успеха, опасаясь, что Шерон не все время рядом, занята какими-то другими делами или вовсе спит, контролируя этот кусок мяса лишь частью своего сознания.
Но он на удивление легко поддался, посеменил следом, к узкому переулку. Лавиани юркнула туда в тот момент, когда третий болт вошел Ярелу в шею.
Сойка на подобных
Оба, без сомнения, профессионалы. Каждый произведенный выстрел оказывался смертельным, и эти ублюдки небось недоумевают, чего парень все еще на ногах.
Усмехнувшись про себя, Лавиани быстро обернулась, увидела, что через сто ярдов проулок заканчивается, шагнула туда и застыла, когда выход закрыли два темных силуэта. Этих людей, несмотря на ночной мрак, она благодаря своему зрению узнала.
Стражники, подходившие к ней на рынке. Значит, гриф на бирюзовом шнурке не больно-то и помог. Либо они разобрались в происходящем, либо кто-то все решил за них. Возможно, как раз стрелки, которые кажутся куда опытнее обычной городской стражи. Итак, по самым скромным подсчетам, шестеро.
Не лучший расклад.
Лавиани похлопала Ярела по плечу, словно бы испытывала симпатию к этому созданию, буркнула на прощанье, надеясь, что указывающая ее слышит:
– Счастливо оставаться!
Времени было в обрез, и она не собиралась мешкать, ожидая, когда арбалетчики сменят позицию или стражники разглядят ее во мраке. Сражаться одновременно с таким количеством не входило в ее планы, к тому же на лопатке были не все татуировки, и имевшиеся она склонна поберечь.
Заборы справа и слева от нее возвышались на два с половиной человеческих роста. Находя пальцами ямки между камней, она быстро и ловко забралась на самый верх, едва не распоров себе ладони об острые грани крупных кусков битого стекла, которые защищали от незваных гостей. Секунду сойка балансировала на четвереньках, быстро осматриваясь и гадая: не видно ли ее, пускай вокруг темно? Лучшего места, чтобы словить стрелу, нельзя и придумать. Она здесь точно жирная курица на насесте.
Скосила глаза вниз, хмыкнула, так как Ярел сидел привалившись к стене и не шевелился.
Во двор Лавиани спускаться не стала, боялась потревожить псов. Пошла по кромке забора, морщась, когда под ботинками хрустело стекло, и делая про себя ставки – спустит ли Шерон свою ручную игрушку на тех глупцов, что рискнут подойти?
Раньше сойка с уверенностью сказала бы, что нет. Но люди меняются. И порой к лучшему.
Плоская крыша следующего здания оказалась напротив, и женщина легко перепрыгнула на нее, опять пригнулась, наконец-то увидела тех, кто ждал на улице. Трое здесь, двое закрывали переулок. Пятеро. Еще где-то должен быть последний. И… два стрелка? Всего семеро? Или их больше?
Задача…
Она бы с радостью ушла, позволила им и дальше сторожить пустоту, но… Стражники не опасны, их всегда можно обвести вокруг пальца, а вот те, кто стрелял, – таких за спиной лучше не оставлять. Особенно если с тобой путешествуют сущие дети, да еще и придется их вести в гавань едва ли не за ручку.
Лавиани собиралась уменьшить риски единственным известным ей способом.
– Эй! – крикнули из переулка. – Он мертв!
Она поняла, что нашли Ярела.
– А женщина? – Никто из них и не думал скрываться. Голос пришел с другой крыши.