Белый олень. Часть 1. Дочь севера

Юрконенко Николай

Шипова дружески положила ладонь на его плечо:

– Замечаний нет, все хорошо, можешь отдыхать, пилот Романов.

Короткое слово «пилот», она с видимым удовлетворением подчеркнула.

***

Вечером, когда село солнце и по лесостепи неслышно поползли сумерки, Сергей вышел из палатки. До отбоя было еще больше часа, и он медленно побрел

по пробитой в высокой траве тропинке. Хотелось побыть одному, подумать –сегодняшний день был переполнен эмоциями. Срезав гибкий прут, он машинально сбивал им головки полевых цветов. Прошагав с километр, повернул направо, направляясь к озеру, затерянному в кустах – излюбленному месту курсантов, бегающих сюда купаться. Пройдя еще немного, Сергей почувствовал запах дыма, а затем увидел на берегу крошечный костерок, возле него кто-то сидел. Под ногой внезапно треснула ветка, и человек оглянулся. Это был Максим Кленов. Сергей опустился рядом с ним на траву.

– Чего это тебя на природу потянуло, гуран?

Максим не ответил. Обхватив руками колени и опустив на них подбородок, он недвижно смотрел на огонь. В его тоскливом взгляде отражалось угасающее пламя.

– Да не заболел ли ты часом? – Сергей тронул его за плечо. – А, Макс?

Тот тяжело и прерывисто вздохнул:

– Да, я заболел, старик, только моя болезнь не лечится…

– Любая лечится, ты это брось, говори прямо, что случилось?

Максим поднял голову, взял несколько камешков, кинул по одному в озеро, стараясь попасть в разбежавшийся круг воды.

– Моя болезнь редкая, – глухо прозвучал его голос. – Называется она – «высота выравнивания самолета». Не слышал о такой?

– Помешался на полетах, что ли?

– То-то и оно… Не вижу я эту самую высоту, хоть тресни! Из всех посадок раза два-три сам сел, да и то под бдительным контролем мамочки. Только об этом пока знаем я и Шипова… Да вот теперь ты.

– Эт-то новость! – Сергей удивленно сдвинул берет на затылок. – Почему ты раньше-то молчал? Лично я не скрывал, когда у меня были серьезные проблемы, делился с тобой… Что, в самом деле не видишь высоты начала выравнивания?

– Именно! – Максим

нервно изломал сухую ветку, швырнул ее в огонь. – Не вижу, и все тут. Я уже почти всю программу по кругам отлетал, а воз и ныне там. На пилотаж времени почти не осталось. Мама все надеется, что полечу, поэтому не докладывает начальству, понимает, что никто не позволит зря горючку жечь. Если, это дойдет до «комода», тут же отчислит по летной неуспеваемости, – голос Максима дрогнул.

– Да, всё так, – согласно кивнул Сергей. – Казак мужик конкретный, церемониться не будет… – А ты пробовал при посадке на желтый круг смотреть, который от вращения винта образуется? Помогает ориентироваться по высоте – мамин рецепт.

– Ты про желтые концы лопастей? Конечно пробовал, все равно не вижу ни хрена.

– Та-а-а-к… – протянул Сергей и спросил. – Я могу тебе чем-нибудь, помочь, Макс?

– Нет! – категорично отрубил тот. – Я уже всё перепробовал, а этой проклятой высоты выравнивания так и не вижу. Никак не могу ее поймать, хоть убейте!

– Все он перепробовал… Ты это брось, парень! Я вот только сегодня самостоятельно вылетел, тоже ничего не получалось, самолет не мог удержать в горизонте, таскало по небу как… фиалку по проруби. И ты полетишь, может, только попозже. Нужно лишь поверить в себя, собраться и перестать хандрить, – Сергей ободряюще положил ладонь на плечо друга. – Так что, колёса в воздух, гуран! – применил он расхожую училищную присказку.

– Колёса в воздух, тоже мне советчик… – Максим обреченно махнул рукой. – Шипова поди не первого меня учит, а толку?

– Всё пойдет, вот увидишь, только не надо опускать крылья, ты еще всех за пояс заткнешь, – Сергей встал. – А сейчас потопали в лагерь, скоро вечернее построение.

Глава 8

Однажды был парковый день, и техник самолета проводил с помощью курсантов регламентные работы по обслуживанию двигателя и чистке фюзеляжа. Пользуясь вынужденным перерывом в полетах, Шипова еще с вечера уехала в город.

Конец ознакомительного фрагмента.