Белый рыцарь

Рединг Жаклин

— Похоже, мне придется запретить Эндрю работать на виду у всех столь скудно прикрытым. А то штопать мои чулки ты переберёшься сюда!

Лиза, пойманная за откровенным любованием статью горца, залилась стыдливым румянцем. Грейс усмехнулась:

— Может, тебе стоит поинтересоваться, не желает ли Эндрю холодного эля? С виду его мучит жажда.

Лиза устремилась через двор, и Грейс увидела, как легко и непринуждённо они заговорили друг с другом. Приязнь между рослым горцем и горничной превратилась в нежную привязанность. Эндрю пробудил женственность Лизы, которую прежде та скрывала за разговорами

о том, как умеючи впечатать крепкий кулачок в физиономию какого-нибудь наглеца. Лиза смягчила Эндрю боль одиночества, с которым ему пришлось столкнуться после того, как его семья эмигрировала в Америку. Большинство обитателей замка были убеждены, что эти двое непременно поженятся, вопрос только — когда. А учитывая, что Лиза недавно отправила письмо матери с просьбой о «совете брачной ночи», Грейс предполагала, что предложение руки и сердца не за горами.

Грейс повернулась и тут заметила Аластера, который неторопливо проходил мимо с охапкой полевых цветов и насвистывал веселёнький мотивчик. И ей вдруг захотелось узнать, удастся ли дворецкому и Флоре опередить со свадьбой первую парочку.

Звук её имени отвлек Грейс от приятных размышлений, она обернулась и увидела юного Микела, спешащего к ней через двор.

— В чём дело, Микел?

— Вы ведь не забыли, мы нынче собирались пособирать кой-чего? У меня вон и пони с тележкой наготове.

Среди всей этой утренней суматохи, поднявшейся из-за исчезновения Элеанор, Грейс просто позабыла, что обещала взять с собой Микела на ту сторону долины поискать целебные и всякие разные травы, о которых она прочитала в травнике Ханны Макрет. Паренёк ещё только учился управлять пони, запряжённым в повозку, и явно стремился показать ей новоприобретённое умение. Возможно, эта оказия подарит ей желанную возможность отвлечься от беспокойных мыслей о Кристиане и Элеанор.

— Подожди, я переоденусь, захвачу шаль и кое-что из еды нам с собой — и отправимся.

Полчаса спустя Грейс загрузила последние припасы в повозку и обернулась перекинуться словом с Дейдре, следующей за хозяйкой по пятам. Предвидя, что придётся копать землю, Грейс оделась гораздо скромнее, чем обычно: серые саржевые юбки, холщовая блуза, заплетённые в косу волосы убраны под платок. Она улыбнулась, пытаясь смягчить всполошившуюся Дейдре. Едва узнав о ребёнке, Дейдре принялась всячески опекать Грейс, сходя с ума, когда та пропадала из виду.

— Не тревожься, Дейдре, мы вернёмся к вечеру. Со мной поедут Лиза и Микел. Судя по записям Ханны, та роща всего лишь в двух милях к востоку. Мы просто прогуляемся и посмотрим, осталось ли там ещё что-то от огорода Ханны.

Микел взобрался на кучерское место, а Грейс и Лиза с Дубхаром между ними устроились в небольшой повозке у возницы за спиной, рядом с припасами. Щёлкнул кнут, раздалось «Трогай!», и повозка неспешно выкатилась со двора и покатилась дальше, на восток, по избитой дороге, пролегающей через поместье.

Все трое непринуждённо болтали, подпрыгивая на ухабистой колее. Грейс наслаждалась безмятежностью летнего дня, солнцем, ласкающим щёки, и щебетом клестов, порхающих между соснами. Пока Микел поддразнивал Лизу её романом с Эндрю, мысли Грейс обратились к Кристиану. Интересно, нашёл ли он уже Элеанор, может, в эту минуту они уже едут

через холмы, держа обратный путь в Скайнигэл. Она мысленно послала вдогонку мужу поцелуй, вообразив ответное прикосновение любимых губ, которое скрасит ей долгие часы ожидания его возвращения.

Они перевалили через очередной гребень на своём пути, когда Микел неожиданно натянул вожжи, придерживая пони.

— Микел, что случилось? — Грейс обернулась, чтобы посмотреть, что там заставило их остановиться. Какая-то фигура мчалась к ним по дороге, отчаянно размахивая руками и выкрикивая по-гэльски:

— Cuidich lei Cuidich le! Помогите! Помогите!

Они вылезли из повозки навстречу тому, кто оказался мальчишкой лет десяти. Когда он приблизился, Грейс разглядела, почти чёрное от грязи и копоти лицо, босые ноги и голое тело, проглядывающее сквозь рваную рубашку, которая едва прикрывала его от плеч до середины бёдер. Когда мальчик доковылял до путников, его глаза дико сверкнули, словно у зверя в клетке, и он зачастил по-гэльски, крутя головой и бурно жестикулируя.

— De tha cedrr? В чём дело? — обратился к нему Микел.

Мальчик лихорадочно тараторил, и Грейс понимала только отдельные слова. Разобрав «огонь», «солдаты» и «голышом», она догадалась, что речь идёт о выселении, происходящем в поместье Сантеглен.

Микел в ответ поспешно заговорил успокаивающим тоном. Затем указал на Грейс и торжественно произнёс:

— Aingeal na Gaidhealthachd. Ангел высокогорья.

На покрытом сажей лице сверкнули белки глаз. Он кинулся Грейс в ноги и ухватился руками за её юбки, словно благодаря небеса, пославшие ему заступницу.

— Парень твердит, что солдаты идут по Сантеглену близ границы со Скайнигэлом. Там осталась вдовая старуха, его grannam, бабка, которая живёт одна и еле ходит, потому что ноги у ней ослабли. Вся его родня далеко, они погнали скот на холмы, а самому ему немощную не переволочь. Вот и боится, что солдаты сожгут её заживо.

Грейс напряглась и застыла, противясь слишком знакомой дрожи.

— Тогда мы должны пойти и остановить их.

— Но, миледи, — перебила Лиза, — это же на земле Сантеглена.

— Это не обыкновенная угроза, Лиза, это убийство. Мы не можем просто остаться в стороне и позволить убить невинную женщину. — Грейс повернулась к Микелу. — Не попросишь ли мальчика указывать нам путь, пока мы едем?

— Конечно, миледи.

Повернув к домику вдовы, повозка затряслась по колдобистой долине. Когда они достигли маленькой фермы, двое солдат уже втыкали факелы в соломенную кровлю, а третий колотил в дверь и вопил:

— Мы запалили твою хибару, тётка. Последний раз говорю, вылезай оттуда по-хорошему!

Грейс соскочила с повозки и побежала к коттеджу. Солдат у двери взглянул на неё, презрительно скривив губы:

— Чего тебе тут надо, девка?

Грэйс поняла, что из-за простой одежды тот принял её за одну из горянок.

— Во имя Господа, что вы творите? Ведь там внутри женщина!

На мгновение он растерялся, удивившись её правильной английской речи, но быстро вернул на лицо презрительную мину.

— Я капитан этого отряда, и мы приехали, чтобы произвести здесь зачистку земель. Старуха получила предписание о выселении и отказалась убраться.