Белый рынок

Лафоре Серж

— Он никогда в жизни не страдал туберкулезом; я не нашел даже слабых следов болезни.

— Однако Крэг счел нужным специально позвонить и уведомить меня, что, по словам Ален Сэмпл, Фергюссон одно время страдал именно этим заболеванием.

— А на самом деле Фергюссон просто вводил девицу в заблуждение, вы это хотите сказать? Так или не так?

— Возможно, но ведь они находились в связи, почему же она ни словом не обмолвилась о таком страшном фурункулезе?

— Эта болезнь встречается

сравнительно часто. К тому же состояние шрамов показывает, что Фергюссон давно от нее излечился.

Хелмер не смог сдержать улыбки.

— Излечился? — повторил он иронически. — Вы хотите сказать, отучил себя от яда, старина?

Кертени вздрогнул и шлепнул себя ладонью по лбу.

— Черт возьми! — воскликнул он. — Значит, Фергюссон был закоренелым наркоманом! И как все наркоманы, он кололся грязной иглой — отсюда и фурункулы.

Хелмер улыбнулся еще шире.

— Наконец-то, Джек, вы попали в точку.

Кертени задумался.

— Наркоман, — промолвил он, — в принципе никогда не излечивается.

— Пожалуй, что так, — ответил Хелмер. Сняв резиновые перчатки, он вымыл руки, сбросил запачканный халат и заметил: — Теперь вам остается лишь склеить все кусочки воедино, Джек. А я пойду наведаюсь к Крэгу.

Хелмер отправился в служебный кабинет инспектора, куда тот только что прошел.

— Закончили, док?

— Да, — ответил Хелмер. — А что вы сделали с мисс Сэмпл?

— Как раз сейчас Донован записывает ее показания.

Хелмер взял сигарету, предложенную Крэгом, и сразу же перешел к делу:

— Джаспер Фергюссон, оказывается, был одно время закоренелым наркоманом.

Крэг нахмурил брови.

— Откуда вам это стало известно?

— Значительные изменения в почках, печени и кишечном тракте, шрамы от фурункулов на предплечьях и бедрах. Это верные признаки.

Крэг тяжело рухнул в свое вертящееся кресло. Он ненавидел наркоманов и торговцев наркотиками.

— По крайней мере у этого болвана хватило силы воли вылечиться, — с горечью сказал он. — Однако должен заметить, редкое исключение из правил. Впрочем, ему могли помочь избавиться от зависимости в то время, когда он лечил свои легкие.

— Но он вовсе не страдал туберкулезом. Никогда.

Быстрым движением Крэг схватил трубку местного телефона:

— Донован, немедленно приведите мисс Сэмпл. Это неважно, она закончит дачу показаний позже. Пошевеливайтесь! — и резко бросил трубку.

— Нашла кого водить за нос, — проворчал он.

— Думаю, что вы это сейчас сами выясните, — ответил Хелмер, и, подойдя к двери, открыл ее как раз в тот момент, когда Донован собирался ввести в комнату Ален Сэмпл. Молодая женщина вошла легкой походкой богини.

— Благодарю вас, Донован, — сказал Крэг, — я вас позову, когда закончу.

Он

пристально взглянул в лицо Ален Сэмпл и вынужден был признать, что она совершенно спокойна.

— Мисс Сэмпл, вы ранее сообщили следствию, что Джаспер Фергюссон прошел длительный курс лечения от туберкулеза?

— Да, это так, инспектор.

— Как вы изволили, вероятно, заметить, отсюда только что вышел доктор Хелмер. Он закончил вскрытие трупа. Так вот, вскрытие показало, что Фергюссон туберкулезом легких не страдал никогда.

— Но он меня в этом уверял.

— Он вам лгал, — прервал ее Крэг. — Итак, это установлено. Поскольку вы были с ним в интимных отношениях, я вас спрашиваю, не заметили ли вы у него шрамов или других следов уколов на руках и бедрах?

— Да, заметила.

— Объяснял ли он вам их происхождение?

— Да, говорил, что от фурункулеза на почве нарушения обмена веществ.

— Фурункулеза, локализовавшегося столь странно, мисс Сэмпл?

Она сжала губы, и ее прекрасные глаза потеряли свой блеск.

— Не понимаю, о чем вы? — прошептала она.

— Очень просто: Фергюссон употреблял наркотики, причем вводил яд в предплечье или бедро шприцем, который даже не считал нужным кипятить. Как ни неприятна вся процедура ввода наркотика, ее не обойти. Влечение к наркотику настолько велико и непреодолимо, что люди теряют не только здравый смысл, но и уважение к элементарным требованиям гигиены.

Отчаяние охватило Ален Сэмпл.

— Если бы Джаспер предавался этому пороку, — возразила она сухо, — я бы это обязательно знала. Он не смог бы долго скрывать от меня такое.

— Все вместе взятое позволяет думать, что к тому времени, когда вы с ним познакомились, он уже освободился от этого страшного пристрастия.

— Тогда какое это имеет значение? Пусть прошлое останется в прошлом. Кроме того, я считаю, что надо отдать должное Джасперу, сумевшему переломить самого себя, поскольку считается, что наркомания неизлечима.

— Согласен с вами, что он проявил большую силу воли, но спрашивается, почему он вам солгал?

— Я ничего не знаю, — призналась Ален Сэмпл. — Может быть, он стыдился своего прошлого, а может, просто боялся меня разочаровать.

Крэг подошел к окну.

— Мисс Сэмпл, вам придется упомянуть также и об этом в своих показаниях.

— Вам так необходимо запятнать память Джаспера?

— Вовсе нет. Я прежде всего интересуюсь живыми.

Этот ответ заставил задрожать Ален Сэмпл.

— Вы уже нашли защитника? — мягко поинтересовался Крэг.

— Нет. Я никого не знаю.

— В таком случае пригласите Тома Уэвера.

— Вы его хорошо знаете?

— Нет, только слышал о нем. Он обычно берется за самые безнадежные дела.