Белый щенок ищет хозяина
Шрифт:
Но если топоры охотников не грозили гнусной козе Курилыча, то ее поджидала другая неприятность: Витька-Мушкетер со зловещей медлительностью вытягивал из-за ремня шпагу. У него с козой были особые счеты.
Мягким шагом Витька двинулся туда, где раздавалось блеяние…
И вдруг послышался Витькин призывный свист.
— Тихо, — зашептал Мушкетер, когда все залегли рядом. — Смотрите, что делает, гад.
Среди тонких березок гулял Курилыч. Он гулял в синей рубахе навыпуск, брюках галифе и тапочках. Из-под брюк торчали
Круглое брюхо медленно колыхалось под рубахой. Остатки шевелюры и розовую лысину Курилыч защитил газетным колпаком.
— Что он делает здесь? — удивился Славка.
— Что? — дернул Толик Мушкетера за штанину.
— Не видите?
Курилыч подошел к березке и зажал в большом волосатому кулаке вздрогнувшую ветку. Он стал откручивать ее. Старательно, не торопясь.
Лежа в кустах, ребята видели, как трепетали мелкие листья, лопалась тонкая кожица коры и перекручивались белые волокна. Потом Курилыч рванул ветку, и она оторвалась, потянув за собой кору узким ремешком…
Толик даже вздрогнул. А может быть, это лишь показалось. Но он тихо и медленно сказал:
— У нас бы за это просто убили.
— Где? — прошептал Уголек.
— В степи… У нас там три тополька прижились, так за ними знаешь как ухаживали… Один пьяный дурак машиной тополек зацепил и сломал.
Знаешь что с ним за это сделали? Со строительства прогнали.
— Уволили? — шепотом спросил Уголек.
— Наверно, уволили потом. А сперва просто его чемодан папка наш в самосвал кинул — и катись на все четыре…
— А если бы не покатился?
— Он покатился. Если папа скажет, значит, точка.
— Он у вас сильный, наверно, — сказал Уголек. С уважением сказал, но без зависти. А чего ему завидовать? У него самого отец такой, что лучше не найти.
— Сильный? — переспросил Толик. — Ну… да. Ну и что? Ты думаешь, он драться стал бы? Он не руками сильный. Просто справедливый.
— Тише вы, — прошипел Славка. — Смотрите, он всю верхушку открутил.
Во время короткого разговора Уголек перестал следить за Курилычем. А за эти полминуты Курилыч согнул и обезглавил тонкую аккуратную березку. Теперь она стояла жалкая, некрасивая. Протянула куда-то наугад оставшиеся длинные ветки, как человек протягивает руки, если внезапно ослепнет.
Тетка сжала зубы, и ноздри у нее вздрагивали.
— Целую кучу веток наломал, — удивился Славка. — Жрать, что ли, будет?
— Видишь, веники вяжет, — объяснил Уголек. — У него в огороде баня своя. Париться будет.
— Давайте все выскочим и заорем, — предложила Тетка. — Он убежит.
Вредители всегда трусливые.
— А потом опять придет, — сказал Толик.
Уголек решил:
— Надо Сереже рассказать. Есть такой милиционер. Лейтенант.
Мушкетер задумчиво покусывал травинку, вспоминая одну умную фразу из рыцарского романа.
— Черная злоба опутала ваши сердца, — наконец сокрушенно
Боярка — это кусты боярышника, растущие на склоне у камней. Шагах в сорока. Шипы у боярки длиной в палец Уголька, острые и крепкие, как сталь. Говорят, их можно использовать вместо граммофонных иголок. Если такие шипы да в веник…
— А как? — прошептал Толик и показал на Курилыча, который трудился над четвертым веником.
— Он уйдет, — с демонической улыбкой произнес Мушкетер. Передав Тетке свою шпагу, он скользнул туда, где рогатая Берта объедала с березок листья.
Через минуту в отдалении раздался вопль козы. Это было даже не блеяние, а какой-то козлиный вой, полный невыразимой тоски и безнадежного ужаса.
Курилыч заволновался. Он бросил веник и, раздвигая животом ветки, тяжело двинулся в направлении ужасных звуков. Звуки удалялись. Курилыч наддал ходу. Затрещали сучья.
— Бежим за бояркой, — крикнул Уголек.
Через несколько минут Тетка цепкими пальцами развязывала веники, а остальные маскировали в березовых листьях ветки с шипами.
— А вот если он нас поймает… — сквозь зубы сказал Славка. Он перетягивал веник шпагатом и даже вспотел от усердия. — Если он нас поймает…
— Пусть, — сказала отважная Тетка и придвинула топор. — Пусть он поймает. Браконьерская рожа…
Они торопились. И Уголек очень испугался, когда в кустах послышались шаги. Но это был не Курилыч, а Витька. Он сел на траву и усталым взглядом скользнул по веникам.
— Готово?
— Уходим, — скомандовал Толик.
— Не торопитесь, он вернется не скоро, — сказал Мушкетер. — Ему еще надо лезть на дерево. Оно высокое.
Славка удивленно захлопал глазами.
— Зачем Курилыч полезет на дерево?
— Зачем на дерево? — спросил Толик.
— За козой, — скромно сказал Мушкетер.
Уголек от восторга лег на спину и взбрыкнул ногами. Славка согнулся от беззвучного хохота и сел. Он сел на веники и тут же с воем вскочил.
Тетка поправила в волосах желтый лист папоротника и подарила Мушкетеру восхищенный взгляд.
— Руку! — сказал Толик, и они с Витькой обменялись железным рукопожатием.
— А Курилыч все равно будет ломать, — заявил упрямый Уголек. — Я Курилыча знаю. Надо сказать Сереже. А то Курилыч все березы изведет. Для него они, что ли, растут?
— Мы сами можем караулить, — решил Толик. — Мы патруль организуем! Идея?
Это была вторая идея Толика. В отличие от первой, она потом помогла Угольку избавиться от многих несчастий.
В этот день больше не играли в охотников. Да и не было уже дня. Солнце скатилось за сосны, и в воздухе стала растекаться фиолетовая краска. И снизу, со двора, все чаще слышались примерно такие возгласы: