Белый Слон
Шрифт:
В восемь часов вечера последние люди покинули городскую больницу — осталось лишь несколько дежурных медсестер. Уборщица, по-хозяйски гремя ключами, закрыла входную дверь и установила сигнализацию.
В больнице воцарилась тишина.
Пациенты спокойно спали. Некоторые еще ворочались, но уже не обращали внимания на то, что творится вокруг. И только в палате номер шесть двоих мучила бессонница.
Один из них — инвалид
— Апчхи! — в который раз чихнул его сосед из-под своего одеяла.
— Ну сколько можно?! — рявкнул инвалид, стукнув кулаком по подлокотнику. — Чихай у себя дома, достал уже!
— Я не переношу запах лекарств, — пожаловался сосед, не показываясь из-под одеяла. Он отвернулся к стене, и снова собрался чихнуть, но вовремя зажал нос рукой чтобы лишний раз не нарываться на грубость.
А инвалид продолжил таращиться в окно из-под тяжелых бровей, придававших ему сходство с неандертальцем. Нижняя челюсть чуть выступала вперед, усиливая сходство, а заканчивал картину массивный, коряжистый силуэт с длинными руками.
Лоб неандертальца был утянут грязно-желтым жирным бинтом, из-под которого сочилась красная струйка.
— Ну где там эту вешалку носит?! — проворчал он себе под нос и снова ударил тяжеленным кулаком по подлокотнику.
— Говорите, пожалуйста, потише! — гнусаво произнес второй пациент. — Я пытаюсь уснуть!
— Это ты из-за своего чиха уснуть не можешь, — грубо ответил неандерталец.
Тут он насторожился, прислушиваясь к отдаленному звуку. Цок-цок-цок-цок — звук отлетал от обшарпанных стен эхом, и просачивался в щель под дверью.
— Ну наконец-то! — прорычал инвалид, разворачивая кресло.
Стук каблуков усилился, остановился возле шестой палаты, и дверь открылась, впустив струю прохладного больничного воздуха.
Вошла симпатичная, очень высокая, медсестра. Пронзительный взгляд рыбьих глаз скользнул по пациенту, который прятался под одеялом. Потом вопросительно устремился на неандертальца, и тот покачал головой. Медсестра поморщилась, и звонко проворковала:
— Пройдемте на укольчик.
Неандерталец бросил на медсестру хмурый взгляд, и крутанул колесо кресла.
Оказавшись в коридоре, он рявкнул:
— Чего ты так долго? Я уж думал, что-то случилось!
— Да Лидка, дура, все никак заткнуться не могла, — у медсестры оказался неожиданно противный голос. — Как будто мне интересно слушать истории о ее любовных похождениях! Кошка драная…
— Сейчас-то она где? — инвалид затормозил на повороте и осторожно завернул налево.
— Да спит уже, — скривилась медсестра. — Никак не хотела кофе пить, зараза! Кое-как ее уговорила.
— А я думал, удушу этого аллергичного, пока тебя дожусь, — проворчал неандерталец. — Он такой олух!
— Тебе
— Кто бы говорил! У нас все готово? — инвалид остановил кресло напротив двери с надписью «процедурный кабинет».
— А ты как думаешь? Еще вчера доставили.
Женщина вставила в замочную скважину ключ и замок с хриплым щелчком открылся. Вместе с инвалидом она скрылась за дверью. Казалось, коридор опустел, но через секунду к оставленной щели прильнула чья-то тень. У тени оказался крысиный профиль и узкие глазки. А звали ее Игорь Семерядов.
Тень попыталась разглядеть, что происходит в кабинете, и сунула нос в щель. Напахнуло резким спиртным духом и какой-то больничной химией, так что Семерядову пришлось поспешно зажать нос, чтобы снова не чихнуть. Он и так уже начихался в палате с этим ненормальным инвалидом, от которого несло, как от грузчика в порту.
— Тише ты, — шикнула медсестра на неандертальца. Чего как слон топаешь?
Игорю была видна только часть кабинета, где стоял шкаф, а рядом топталась медсестра. Инвалида он не видел, но разговор слышал отлично.
— А ты сама попробуй достать этот ящик, — разозлился неандерталец. — Давай, тащи!
— Это не женское дело, — огрызнулась медсестра.
— А шкаф тебе все-таки придется подвинуть, — съязвил инвалид. — Я же не могу встать!
— Вечно у тебя отмазки, — проворчала медсестра, но все же взялась за угол шкафа, и на удивление легко его отодвинула. Он оказался на колесиках, и к тому же сделан из фанеры.
Медсестра подковырнула ключом уголок обоев за шкафом, и они легко отошли от стены.
Семерядов, притаившийся за дверью, подался вперед, и почти просунул голову в дверной проём, чтобы рассмотреть, что происходит. Медсестра отошла в сторону, и взгляду журналиста открылись целые пачки таблеток и порошков в пакетиках без этикеток и надписей. Они были спрятаны в нише за обоями.
Игорь лихорадочно нашарил в кармане сотовый. По лбу стекла капелька холодного пота. Как по горке соскользнула вниз и повисла на кончике носа. Тяжело дыша, Семерядов нащупал телефон, и деревянными пальцами нажал на кнопку со значком фотоаппарата.
«Карта памяти заполнена! Чтобы продолжить съемку нужно очистить память. Это займет пять минут четырнадцать секунд», — сообщил телефон, мигнув синим цветом.
— Черт, — сквозь зубы выругался журналист. Он нажал еще раз, и получил тот же ответ.
— Надо проверить качественный ли товар, — послышался голос медсестры. — Сегодня звонил Шахматист, предупредил, что какие-то упыри доставили подделку.
При слове «Шахматист» Игорь едва не выронил телефон. Охота удалась! Если бы не телефон с его долбанной «памятью», то все было бы в шоколаде! Но теперь придется довольствоваться фотографиями.