Белый тигр в дождливый вторник…
Шрифт:
— Не кричите, просто не кричите… Я друг, я хороший человек. Вы понимаете меня?
Голова девушки была на уровне его груди. Одной рукой Мин Джун зажимал ей рот, другой — придерживал затылок, чтобы девушка не вертелась. Пальцы его путались в волосах.
Если она не успокоится, придется надавить на сонную артерию. Приток крови к мозгу уменьшится, и девушка просто потеряет сознание.
Ладонь обожгла острая боль. Эта малявка посмела кусаться!
— Заткнитесь наконец! — Глаза за стеклышками нелепых очков были как грозовое небо. — Мне из-за вашего бормотания ничего не
Девушка поерзала, разворачиваясь. Щеки Пак Мин Джуна опалило жаром.
Эта малявка имеет хоть какое-то представление о приличиях?
— Я смотрю, ты времени зря не теряешь? — Голос Крыса раздавался прямо из стены. — Можешь не отвечать. Барышня все равно меня не слышит, еще подумает, что ты сам с собой разговариваешь, и предпочтет героическую смерть от девятимиллиметровой пули.
Девушка приникла к смотровой щели и ни на что больше не реагировала. Пак Мин Джун склонился рядом. В комнате хозяйничали бандиты, настоящие, как в гангстерских фильмах. Ближайший, прислонившийся сейчас к письменному столу, как раз прятал в наплечную кобуру пистолет. «Глок 17», — автоматически определил Мин Джун марку оружия. У двух других — «Беретты М9» — довольно дорогие игрушки. Они намеревались начать перестрелку в доме или это было всего-навсего элементом устрашения? Скорее, второе.
Судя по звукам, остальные бандиты обыскивали комнату за комнатой.
— Все чисто, — раздался от двери хриплый голос. — Дед, наверное, успел сбежать.
— Ну и что теперь делать будем, Степаныч?
— А ничего, — обернулся от окна один из бандитов — пожилой кряжистый мужик с блестящей лысиной. — Добрыня велел деда припугнуть. Мы и припугнули, раз он от нас огородами дернул. Так что все, миссия выполнена.
Из соседней комнаты раздался визг. Бандиты выскочили из кабинета. Лысый Степаныч приблизился к письменному столу.
— Хотя, конечно, еще вопрос — кто испугается последним.
Глазами-щелочками бандит обвел комнату.
— Спасибо этому дому, пойдем к другому.
Мин Джуну показалось, что взгляд бандита задержался на книжных полках. Степаныч подхватил со стола альбом и вышел из кабинета.
— Ну чего там опять случилось?
Костик был не простым бандитом, а идейным — борцом с системой. Как Робин Гуд или корейский Хон Гиль Дон. Мировые денежные потоки должны перераспределяться. Богатые должны делиться с бедными. И если они, богатые, этого не хотят, на помощь мировому порядку приходят вот такие Костики. Поэтому сразу после армии парень отправился на поклон к городскому «крестному отцу» — Денису Олеговичу Сошинскому по кличке Добрыня. Официально Денис Олегович владел ночным клубом «Каннам», а неофициально — крышевал оба городских рынка, массажные салоны и сауны. Молодые крепкие ребята всегда были нужны, и Костика без проблем «приняли в семью». Ребят своих Добрыня баловал — без дела не гонял и экипировал по последнему слову техники. В конце концов, лихие девяностые остались позади, так что боевики исполняли функцию скорее декоративную.
Новенькая, только накануне оттертая от фабричной смазки «беретта» приятно оттягивала плечевую кобуру, в животе плескались сто граммов
— Хр-р-р! — раздалось из-под стола.
Костик заглянул под столешницу. На плиточном полу сидел и вылизывался большой серый кот. Животина была одноухой, шерсть ее свалялась и висела на жилистом теле неопрятными сосульками. Уличный, что ли?
Котов Костик не любил, тем более таких, даже на вид блохастых. Поэтому он топнул ногой:
— Брысь!
Кот не отреагировал, продолжая вылизываться. Его абсолютно голый хвост, похожий на крысиный, ритмично постукивал по ножке стола.
— Пшел, кому говорю!
Кот поднял на парня безумные желтые глаза и зашипел. У Костика по спине поползли мурашки. Периферийным зрением он заметил какое-то движение, резко обернулся. Из коридора в кухню забежала мышь, потом еще одна и еще. Мышей становилось все больше и больше, они втекали в помещение живой струйкой, перегруппировывались, окружая дрожащего парня.
Кот вышел из-под стола. Его лапы с лягушачьими перепонками шлепали по плиткам пола.
— С-с-сидеть! — скомандовал монстр. — С-с-сидеть на попе ровно!
Колени Костика подогнулись, и он упал.
— В глаза с-с-смотреть! Попробуешь закричать, я тебе нос откушу!
Пистолет запутался в кобуре, пальцы не слушались, наконец оружие было извлечено. Рука дрожала, «беретта» ходила ходуном.
Кот зашипел, мыши, набившиеся в кухню, пищали громко и пронзительно.
— С-с-с предохранителя снять забыл.
Парень перевел взгляд, и этой секунды чудовищу хватило. Молниеносный бросок длинного раздвоенного языка, и вот уже пистолет летит в угол кухни и скрывается под копошащейся мышиной волной.
— Ты асоциальный тип, — грустно сообщил кот. — Подумай о своей жизни, обязательно подумай. Потом, если жив останешься.
Костика колотило, как в падучей, руки не слушались, мышцы, казалось, превратились в кисель, неспособные поддерживать ставшее тяжелым и неуклюжим тело.
— Кто ты? Что тебе от меня надо?
— Это неправильный вопрос. А правильный — кто ты? И что тебе понадобилось от хозяина этого дома? Ну и контрольный: как ты думаешь, если у человека откусить нос, сможет ли он потом носить очки?
Страшная кошачья морда скалилась желтыми зубами.
Парень заплакал…
Рассказ занял минуты три. Больше Костик ничего не знал. И сейчас важным, архиважным стало, чтобы монстр поверил ему, Костику, и отпустил. А Костик никому ничего не расскажет, ни словечка от него о сегодняшнем случае люди не услышат.
Кот задумчиво цыкал зубом, искоса поглядывая на заикающегося парня.
— Давненько я ничьих носов не ел, — протянул задумчиво. — Но он же у тебя наверняка сопливый. Поэтому уходи, Константин Петров, проваливай. И больше не являйся в этот дом без приглашения.