Белый тигр в дождливый вторник…
Шрифт:
— Ничего серьезного. Видимо, у командира какие-то дела.
— Я тебя ударю сейчас, Гера, — улыбнулась Марта Олеговна. — И тебе будет очень больно.
— Ну что за манеры…
— Что ты опять натворил? Почему за тобой гоняется Евгения?
— Она тебе рассказала?
— Конечно. Где этот дурацкий жемчуг, который ты у нее украл?
— Ничего я у нее не воровал, — надулся Бобич. — Это старинный артефакт, еще не хватало, чтоб ее бандиты им пользовались. Знаешь, какой сакральный смысл этого жемчуга? Его надо класть в рот
Марта фыркнула:
— То есть ты решил, что тебе оно важнее?
— Мари-ин, — ласково протянул Бобич. — Я же старенький уже, на ладан дышу, мне помирать скоро.
— А Женя говорит, что ты этот жемчуг продать пытался за большую денежку какому-то тайваньскому шаману. Он тоже старенький?
Доктор Бобич покраснел.
— Вот ведь ведьма, никакая информация в ней не задерживается!
Марта Олеговна строго продолжала:
— Гера, я обещала в ваши дела не встревать, я даже имя в свое время сменила и всю биографию, чтобы подальше от ваших магических игрищ оставаться.
— Угу, стать из Марины Мартой — конспирация просто запредельная, — фыркнул Бобич. — Только вот рядом с Лисицыным осталась, как часовой на посту, да и с Женечкой общаться не перестала. Одно слово — ведьмы. Думаешь, сестрица твоя — такая белая и пушистая? Думаешь, она со своими бандитами за мир во всем мире борется или за равноправие полов?
— Заткнулся бы ты, Змей, — протянула женщина. — Я же и прошлые денечки вспомнить могу. Долго ты против меня продержишься, универсал-недоучка, против карпатской ведьмы?
Бобич одним глотком допил чай.
— Спокойствие, только спокойствие. Миру — мир, маю — май! Только колдовать не начинай. Кота своего испугаешь.
Книжный Крыс уже вылез из-под стола и пятился к окну, разбрасывая вокруг катышки жеваной бумаги.
— Барсик, кыс-кыс, — встрепенулась женщина. — Иди сюда, мой хороший, не бойся.
— Я тебя ненавижу, Бобич, — жалобно мявкнул кот. — Я же морок не удержу, если она колдовать примется. А она… Отомщу я тебе, докторишка, при первом удобном случае отмщу!
Барсик пошевелил ушами, имитируя внимание, повел головой:
— Неужели никто, кроме меня, этого не слышит? На улице мыши! Надо разобраться! — И кот шмыгнул в оконную щель.
— Не любят тебя животные, Гера, — задумчиво проговорила женщина. — Да и люди не особо. Давай рассказывай, во что ты Петра втянул. От Сошинского ребятушки из-за этого к нам приходили?
— Чаю мне еще налей. Расскажу я тебе, куда денусь.
Молоденькая, но очень респектабельная горничная сгрузила на журнальный столик гору пакетов.
— Все как вы заказывали. Здесь — платье и аксессуары, обувь. Я брала сразу двух размеров, чтобы девушка выбрала для себя подходящий. Косметика… Кажется, все.
— Спасибо, — кивнул сидящий в кресле Дзиро. — Еще нам понадобится машина, лучше такси, закажите на восемь
— Визажист? Парикмахер? Я могу прислать их в номер.
— Нет, благодарю. Мы справимся самостоятельно.
Горничная, усиленно не замечающая Веру и Пак Мин Джуна, вышла за дверь.
— Тебе надо переодеться. — Дзиро встал с кресла и, подхватив со столика пакеты, пошел в спальню. — Подожди минуточку, я должен убедиться, что там все в порядке.
Вера испуганно посмотрела на Мин Джуна:
— Это обязательно?
Тот пожал плечами.
— Почему бы и нет? Если твой заботливый братец решил тебя нарядить.
Девушка поморщилась, но не успела ничего сказать, как из-за двери спальни показался Дзиро.
— Давай, Верочка. Нам стоит поторопиться.
Мин Джун ободряюще кивнул, и Вера отправилась переодеваться. В спальне обнаружился огромный, во всю стену зеркальный шкаф и двуспальная кровать, аккуратно застеленная темным покрывалом. Новая одежда лежала на пуфиках, придвинутых к изножью кровати.
Вера закрыла за собой дверь, провела кончиками пальцев по синему шелку платья и стала решительно переодеваться.
Платье было почти невесомым — с расширяющейся от бедер юбкой и плотной прострочкой лифа. Высокий ворот застегивался под подбородком на крошечную жемчужную пуговку. Единственной проблемой представлялась открытая спина. Вера повертелась перед зеркалом, чертыхнулась, подумав, что кое-кто очень польстил размеру ее, Вериной, груди. Девушка порылась в пакетах в поисках бирок. Льняные, расписанные золотистыми буквами лоскуты раньше крепились к обновкам крошечными английскими булавками, этими булавками девушка осторожно заколола платье под мышками. Теперь, даже поднимая руки, она могла быть спокойна — платье плотно прилегало к телу.
Туфельки оказались не черными, а тоже темно-синими, в тон платью. Вера выбрала меньший размер, но, попытавшись сделать несколько шагов по комнате, сменила пару. Неизвестно, как дело обернется, может, ей придется ночью побегать, лучше не рисковать.
Косметика была не распакована. Вера вытряхнула пакет на покрывало, от обилия блестящих баночек и коробочек зарябило в глазах. Что с этим всем делать, девушка не представляла.
— Ты скоро там, мелкая? — поскреблись в дверь. — Мне в ванную нужно.
— Заходи, я уже одета.
— Хорошо, — одобрил Пак Мин Джун, проносясь по спальне к дальней дверце, за которой скрывались удобства. — У господина Мацусита обнаружился вкус.
Обладатель вкуса вошел следом, как будто опасаясь оставить свою сестренку наедине с Белым Тигром.
— Тебе идет.
— Спасибо. — Девушка решительно свернула крышку флакончика с тональным кремом.
— Меня подожди, — раздался громкий возглас из-за дверцы. — Я сам тебя накрашу! То, что ты обычно рисуешь, — это за гранью добра и зла.