Белый вождь
Шрифт:
Тогда все взгляды обратились на Карлоса. Это из его лука была спущена смертельная стрела, и именно он убил также третьего пане, у которого обнаружили рану от огнестрельного оружия. Сомнений больше не осталось: бледнолицый отомстил за индейского вождя!
Глава XVII
Возвращение
Теперь Карлос, узнавший все подробности, обсуждавшиеся индейцами, вышел вперед и с помощью переводчика, того индейца, который немного понимал по-испански, рассказал, каким образом убили вождя и какое участие в этой смертельной схватке принимал он.
В ответ он услышал единодушное одобрение. Молодые воины с восторгом, свойственным возрасту, пожимали ему руки,
Вако видели, что Карлос сражался в их рядах и убил многих неприятелей; но когда узнали, что он отомстил за смерть вождя, их признательности не было пределов. Какой-то фанатизм, чуть ли не опьянение овладели толпой индейцев, и чувства их выражались шумными восклицаниями, от которых дрожал воздух. Спокойствие восстановилось, когда старый индеец, выступавший до этого, которого все благосклонно слушали, снова потребовал слова. На этот раз он обратился к Карлосу:
– Белый воин! – сказал он. – Я советовался с самыми храбрыми нашими воинами – они все понимают, чем тебе обязаны, и никогда не будут в состоянии достойно отблагодарить тебя. Переводчик объяснил тебе цель нашего собрания. Мы поклялись, что только тот, кто отомстил за нашего вождя, заменит нам дорогого покойника. Мы никак не предполагали, что наш белый брат окажется этим храбрым воином; теперь нам это известно. Но разве из-за этого мы сможем изменить нашей клятве, нарушить ее? Нет, подобная мысль даже не приходила нам в голову. Мы торжественно поклялись и готовы повторить свою клятву!
– Повторяем клятву! – раздалось громкоголосое эхо, и как в первый раз, каждый воин приложил руку к сердцу.
– Белый воин! – продолжал оратор. – Наше слово священно. Для воина уже нет чести выше той, какую мы предлагаем тебе. Она по плечу только настоящему, храброму воину. Любой из вако, будь он хоть сыном вождя, если он слаб и неспособен, никогда не допускался к управлению отважным народом вако. Но мы, не колеблясь, предлагаем тебе это верховное звание и были бы счастливы, если бы ты согласился принять его. Чужестранец! Мы будем гордиться своим белым вождем, если, хоть и белый, этот вождь – подобный тебе воин. Мы знаем тебя гораздо лучше, нежели ты думаешь; нам говорили о тебе наши союзники команчи, и мы слыхали о Карлосе, охотнике на бизонов. Мы знаем, что ты – великий воин, но нам известно также и то, что в своем отечестве, среди своего народа, ты – ничто. Прости за прямоту, но разве мы говорим неправду? Мы презираем твоих соотечественников, потому что они или тираны, или рабы. Братья наши команчи рассказали нам много и о тебе, и о твоем народе. Мы знали, кто ты, знали это и в тот момент, когда ты появился у нас, и были рады твоему посещению. Мы вели с тобой торговлю, как с другом. Теперь мы приветствуем тебя как брата и говорим: если тебя ничто не привязывает к твоему неблагодарному народу, мы зовем тебя в племя, которое никогда не будет неблагодарным. Живи с нами и будь нашим вождем!
– Будь нашим вождем! – повторили воины, и восклицание это пронеслось по всем собравшимся.
Затем все смолкли в ожидании ответа.
Карлос изумился до такой степени, что сразу даже не знал, что сказать. В особенности его удивило, что индейцам, оказывается, были известны о нем все подробности. Действительно, он часто торговал с команчами и не мог пожаловаться на это племя, поддерживал с ними дружеские отношения. Некоторые из них иногда посещали Сан-Ильдефонсо
Однако сейчас не время долго предаваться размышлениям о странности всех этих фактов, ибо воины с нетерпением ожидали его ответа. С самого начала их предложение показалось Карлосу достойным согласия. У себя дома он стоял немного выше раба; у вако – он был бы единодушно избранным неограниченным властителем. Вако считались отважным, разумным и гуманным народом, в чем он и убедился на опыте. Он мог среди этих дикарей жить счастливо с матерью и сестрой, но как же Каталина?
Эта мысль все решила. Он больше не раздумывал.
– Благородные воины! – сказал он. – От всей души благодарю вас за честь, которую вы мне оказываете. Нет слов выразить вам всей моей благодарности, но я буду говорить хоть кратко, но откровенно. Совершенно справедливо, что у себя дома я ничего собой не представляю, один из беднейших в своей среде; но есть узы, привязывающие меня к отечеству, узы сердечные, которые настоятельно требуют моего возвращения. Воины вако! Я сказал все!
– Довольно, – произнес старый воин. – Мы не имеем права, храбрый чужестранец, доискиваться причины твоего решения. Если ты не хочешь быть нашим вождем, то останешься нашим другом. Мы располагаем еще одной, хоть и слабой возможностью доказать тебе свою признательность. Наш враг похитил все твое достояние, но оно отбито и будет возвращено тебе. Кроме того, мы очень просим тебя провести несколько дней с нами и не отказываться от нашего простого гостеприимства. Согласен ли ты?
Все индейцы дружно присоединились к оратору, и Карлос охотно принял это приглашение.
Неделю спустя, через Льяно Эстакадо направлялись к северо-западу пятьдесят мулов, навьюченных бизоньими шкурами и вяленым мясом. На вожаке-муле сидел погонщик, метис по происхождению. Сзади следовали три повозки, запряженные быками, в сопровождении краснокожих работников. Отчаянный скрип колес распугивал даже волков, бродивших в зарослях.
Впереди каравана на красивом вороном коне ехал всадник, который время от времени оборачивался с видимым удовольствием посмотреть на свои богатства.
Этим всадником был Карлос, охотник на бизонов.
Вако оказались щедры. Мулы и груз были подарком племени мстителю за их убитого вождя, но этим все не ограничилось. В кармане у охотника находился мешочек с редким сокровищем, подаренным ему вако, которые обещали со временем подарить ему гораздо больше. Что же было в этом мешочке? Деньги или драгоценные камни? Нет, в нем находился только песок, но песок этот был желтый и блестящий.
Это было золото!
Глава XVIII
Обед у коменданта
Через два дня после праздника святого Иоанна комендант Вискарра давал в крепости обед для нескольких своих приятелей-холостяков, любивших поболтать за стаканом вина. В их числе находились блестящий Эчевариа, священник, отцы-миссионеры, которые, благодаря своему положению, принимались на всех пиршествах, и эти двое столу уделили особое внимание.
Обед состоял из множества блюд мексиканской кухни, из которых большая часть сильно была приправлена перцем: говядина, жаркое, все виды перца… С уничтожением последнего блюда подали разнообразное питье, составляющее суть подобного обеда: мадера и бордо, херес и канарское появились на столе в бутылках разной величины и формы, а для любителей чего-нибудь покрепче принесли золотистого каталонского и мараскино. Комендант обладал хорошим винным погребом. Он выполнял не только обязанности коменданта, а заведовал также и таможенными сборами, что приносило ему небольшие подношения – корзину шампанского или дюжину бордо.