Бемби (с илл.)

Зальтен Феликс

Нужно было бы как следует приветствовать тетку, но Бемби ничего не замечал, кроме своих будущих товарищей.

— Ну, — сказала тетка, обратившись к Бемби, — вот это Гобо, а это Фалина. Можешь с ними играть.

Три малыша стояли как вкопанные, не в силах отвести глаз друг от дружки. Гобо рядом с Фалиной, Бемби напротив них. Стояли и смотрели во все глаза. Не шевелясь.

— Пусть их, — сказала мать. — Они сами

разберутся.

— Прелестный ребенок! — сказала тетя Энна. — Крепкий, сильный, стройный!..

— Конечно, нам не на что жаловаться, — сказала польщенная мать. — Но у тебя двое, Энна!..

— Да, это так, это так! — подхватила Энна. — Ты же знаешь, дорогая, детьми я никогда не была обижена.

— Бемби мой первенец… — сказала мать.

— Видишь ли, — начала Энна, — раз на раз не приходится. Возможно, что в дальнейшем…

Дети все еще стояли неподвижно, тараща глаза. Ни один не проронил ни слова. Внезапно Фалина подпрыгнула и кинулась в сторону. Ей надоело такое бессмысленное времяпрепровождение.

Бемби бросился за ней, Гобо последовал его примеру. Они гонялись друг за дружкой, носились взад и вперед, выписывая красивые полукружья. Это было замечательно! Когда же, немного утомленные и запыхавшиеся, они остановились, то уже не было сомнений, что знакомство состоялось. Они принялись болтать. Бемби рассказал о своих беседах с кузнечиком и бабочкой-белянкой.

— А с майским жуком ты разговаривал? — спросила Фалина.

Нет, с майским жуком Бемби не разговаривал. Он даже не был с ним знаком. По правде, Бемби в глаза его не видал.

— Я частенько с ним болтаю, — заметила Фалина чуточку свысока.

— А меня обругал ястреб! — сообщил Бемби.

— Не может быть! — поразился Гобо. — Неужели он тебя обругал? — Гобо вообще легко удивлялся. — А меня ежик уколол в нос, — заметил он, но так, между прочим: Гобо был очень скромен.

— Кто это — ежик? — заинтересовался Бемби.

Приятно иметь таких осведомленных друзей.

— Еж ужасное созданье! — воскликнула Фалина. — Весь в иголках и такой злющий!

— Ты думаешь, он злой? — сказал Гобо. — Он же никому не делает ничего плохого.

— А разве он тебя не уколол? — быстро возразила Фалина.

— Ах, я сам приставал к нему с разговорами. Да и уколол-то он меня совсем не больно.

Бемби повернулся к Гобо:

— А почему он не хотел с тобой разговаривать?

— Он ни с кем не желает разговаривать, — вмешалась Фалина. — Когда к нему подходишь, он сворачивается в клубок и весь ощетинивается иголками. Наша мама говорит, что он вообще ни с кем не водится.

— Может быть, он просто боится? — скромно заметил Гобо.

Но Фалина заявила решительно:

— Мама говорит, что от таких надо держаться подальше.

Бемби спросил Гобо тихонько:

— А ты знаешь, что такое… опасность?

Все трое, разом посерьезнев, тесно сблизили головы. Гобо задумался. Он и сам хотел бы понять, что такое опасность. Он

видел, с каким нетерпением ждет его ответа Бемби.

— Опасность, — прошептал он, — опасность… это очень плохо.

— Я сам понимаю, что плохо, но… какая она?..

Все трое дрожали от страха.

Вдруг Фалина вскричала громко и весело:

— Опасность — это когда надо удирать! — и резво скакнула в сторону.

Ей надоело стоять и бояться невесть чего. Гобо и Бемби прыгнули за ней. И снова началось…

Они прятались, зарываясь в душистый шелк травы, кувыркались, дурачились и совсем забыли о том большом и грозном, что волновало их несколько минут назад. Наигравшись всласть, они снова стали болтать. Их матери тоже не теряли времени даром: они пощипывали траву и вели дружескую беседу.

Но вот тетя Энна подняла голову и крикнула:

— Гобо, Фалина! Собирайтесь домой!..

Мать Бемби тоже позвала сына:

— Идем!.. Нам пора!..

— Еще немножечко! — бурно запротестовала Фалина. — Ну еще чуточку!

Бемби умолял мать:

— Побудем еще! Пожалуйста! Здесь так хорошо!

И Гобо повторял застенчиво:

— Так хорошо… еще чуточку!..

И тут случилось нечто, что было куда значительнее и важнее всего, что пережил Бемби в этот день. Из леса донесся грохочущий топот, от которого дрогнула земля. Затрещали сучья, зашумели ветви, и, прежде чем можно было навострить уши, это грозно грохочущее вынеслось из чащи, оставив там по себе треск, гул, свист. Словно ураган, промчались двое по поляне звонкогремящим галопом и скрылись в чаще; но не прошло и минуты, как они вновь появились на том же месте, что и в первый раз, и замерли на фоне опушки, будто окаменели, шагах в двадцати друг от друга.

Бемби смотрел на них как зачарованный. Они были очень похожи на мать и тетю Энну, но голову каждого из них венчала ветвистая корона в коричневых бусинах и белых зубцах. Бемби безмолвно переводил взгляд с одного на другого. Один — поменьше ростом, и корона его скромнее. Другой — величественно прекрасен. Он высоко и гордо нес голову, и бесконечно высоко возносились его рога. Переливчатый тон их колебался от совсем темного до белесого; они были усеяны множеством бусин и широко простирали свои сияющие белые отростки.

— О! — воскликнула Фалина восхищенно.

— О! — тихонько повторил Гобо.

Бемби молчал.

Но вот те двое зашевелились, повернули в разные стороны и медленно направились к лесу. Величественный олень прошел совсем близко от детей. В покойной красоте прошествовал он, гордо неся царственную голову и никого не удостоив взглядом.

Дети боялись дышать, пока он не скрылся в чаще. Они отважились обменяться взглядом лишь в тот момент, когда лес задернул свой зеленый полог за великолепным незнакомцем.