Бенгальские душители
Шрифт:
— Возможно, настал конец! — прошептал он. — Остается только одно… Но это ужасно… почти безнадежно… И все же я должен попробовать…
— Ну же, факир! — прерывающимся голосом воскликнул капитан. — Неужели ты допустишь, чтобы нас сожрали тигры…
— Сахиб, я сделаю все, чтобы этого не случилось. Но мне придется сразиться с посвященным… с брахманом… мне, простому факиру… И я боюсь проиграть… Об одном прошу: что бы вы ни увидели, что бы ни ощутили, какой бы ужас ни почувствовали от неожиданных прикосновений, стойте молча и неподвижно, как каменные истуканы,
— Мы сделаем все, как ты скажешь, — заверил его Бессребреник. — Не правда ли, матросы?.. А ты, Патрик, согласен?
— Да, капитан, — ответили ему.
— Тогда, — произнес факир, — призовите на помощь все свое мужество!
Он достал из кармана тростниковую дудочку, извлек из нее несколько тихих звуков, и затем полилась монотонная, протяжная, тревожащая душу мелодия, — и это на фоне звериного рева!
Отовсюду — из-под опавшей листвы, из травы и каменных расщелин — послышались неясные шорохи, отрывистые посвистывания. Что-то скользкое коснулось ног беглецов. Страх и отвращение, охватившие их, были так сильны, что лишь с огромным трудом удавалось сохранять неподвижность.
— Змеи!.. Всюду змеи! — вскрикнул, не выдержав, Патрик.
— Тихо, мой мальчик! — прошептал Бессребреник, чувствуя, что ему и самому невмоготу терпеть весь этот ужас.
Совсем рядом раздалось рычание. Тигры вот-вот набросятся на желанную добычу!
Берар заиграл быстрее, и змей стало еще больше. Они ползли по земле, обвивали ветви деревьев и, выскользнув из нор на камни, приподнимались, высовывали раздвоенные язычки и раздували шеи. То были представители того опасного вида, чей укус вызывает мгновенную смерть. В Индии их великое множество, и известны они там под названиями «найа» — «индийская кобра», или «очковая змея».
Эти рептилии — средних размеров, самые крупные экземпляры не превышают двух метров в длину, толщина же у них — около четырех сантиметров. Но они исключительно проворны и агрессивны. Перед броском шея у них расширяется в три раза, что делает их облик еще страшнее. Кобры — настоящее бедствие для Индии. Целые районы остаются из-за них незаселенными.
Но человеку удается все же подчинить их своей воле. Умел это и Берар, который, как заклинатель змей, не знал себе равных во всей Бенгалии.
Под воздействием мелодии, исполнявшейся во все возраставшем темпе, змеи приходили в ярость. Они изгибались с шипением, раскачивали раздутыми шеями и словно в поисках жертвы, в которую можно вонзить ядовитые клыки, делали молниеносные выпады. На пути заклинателя тигров стоял заклинатель змей! Тигр — этот неограниченный властитель глухих уголков Индии, одно появление которого обращает в бегство даже таких сильных и бесстрашных животных, как дикий буйвол, носорог или слон, — старается не попадаться на глаза кобре. Так что Биканэлу рано еще было торжествовать.
Один из тигров появился метрах в пятнадцати от застывших в ужасе людей. С коротким рыком кинулся он на добычу и — оказался среди беспокойно шевелящейся массы змей! А они только того и ждали. В мгновение ока впились змеи
Из зарослей выскочил еще один тигр и, взревев, грохнулся на землю. И так было с каждым, кто отваживался появиться в храме.
Европейцы, наблюдая при мерцающем свете звезд разыгравшуюся трагедию, непроизвольно подумали об одном и том же: «А хватит ли на всех тигров змей?» Хотя люди по-прежнему стояли совершенно неподвижно, на сердце у них полегчало.
Тигры один за другим валились на устланную кобрами землю. Наши беглецы могли быть спокойны: змей более чем достаточно!
Постепенно натиск тигров стал ослабевать. Предсмертный хрип зверей, шедший от змей мускусный запах пугал вновь прибывших. Злобно рыча и опасливо вглядываясь во тьму, хищники ходили кругами возле храма, но проникнуть на его территорию не решались. И сколько бы ни вопил Биканэл, пытаясь натравить их на людей, храбрости у зверей не прибавлялось. Заклинатель змей одержал верх над заклинателем тигров!
Биканэл потихоньку прокрался к храму, чтобы выяснить, что произошло с его помощниками, отнюдь не пугливыми, и услышал тростниковую дудочку. Узнав одну из мелодий профессиональных заклинателей змей, он заскрипел зубами:
— О дьявол!.. Берар созвал целое полчище змей!.. Я в третий раз побежден!.. Надо бежать!.. Снова бежать!.. Будь же он проклят — вместе со всеми!..
В полнейшем отчаянии, измученный усилиями, которые ему пришлось приложить, чтобы собрать тигров, Биканэл рухнул на землю. Звери, не слыша его призывных воплей, не спеша, как бы нехотя, разошлись по своим логовам.
Берар играл уже в замедленном темпе. Змеи перестали шипеть и, успокоившись, медленно расползались по норам, чтобы, как обычно, свернувшись клубком, часами лениво полеживать на влажной и прохладной земле, переваривая пищу.
Прозвучали последние аккорды — и дудочка замолкла.
— Тигры разбежались, кобры расползлись! Больше нам ничто не угрожает! — раздался в темноте гортанный голос Берара.
Европейцы облегченно вздохнули. Хотя битва между змеями и тиграми длилась не более четверти часа, друзьям казалось, что прошла вечность. Избавившись от кошмара, они наконец смогли прилечь. Спали они крепко и спокойно.
Заснул и Биканэл. Пробудившись под утро, он стряхнул с себя капли росы и поспешил к своему отряду. На душе у него было пакостно, но он не желал признавать себя окончательно побежденным и принялся обдумывать новый план отмщения.
Яркие всполохи утренней зари уже окрасили верхушки холмов в алый цвет, как вдруг до бывшего брахмана донесся стук копыт и в ослепительных лучах восходящего солнца взору его предстало поистине величественное зрелище. Впереди, в белых платьях, скакали две женщины, за ними неотступно следовал эскорт — не менее сотни всадников, с бронзовыми телами, в одних набедренных повязках. Мчались они к храму богини Кали.