Бенгальские огни
Шрифт:
– Все равно гвоздей нет.
– Надо подумать, – говорю я.
И стал думать. А Мишка все на снегу сидит. Я подтащил к нему ёлку и говорю:
– Ты лучше на ёлку сядь, а то простудишься.
Он уселся на ёлку. Тут мне пришла в голову мысль.
– Мишка, – говорю я, – а что, если тебя повезти на ёлке?
– Как – на ёлке?
– А вот так: ты сиди, а я буду за ствол тащить. Ну-ка, держись!
Я схватил ёлку за ствол и потащил. Вот как ловко придумал! Снег на дороге твёрдый, укатанный, ёлка по нему легко
– Замечательно! – говорю я. – На-ка, держи топор.
Отдал ему топор. Мишка уселся поудобнее, и я повёз его по дороге. Скоро мы выбрались на опушку леса и сразу увидели огоньки.
– Мишка! – говорю. – Станция!
Издали уже слышался шум поезда.
– Скорей! – говорит Мишка. – Опоздаем на поезд!
Я припустился изо всех сил. Мишка кричит:
– Ещё поднажми! Опоздаем!
Поезд уже подъезжал к станции. Тут и мы подоспели. Подбегаем к вагону. Я подсадил Мишку. Поезд тронулся, я вскочил на подножку и ёлку за собой втащил. Пассажиры в вагоне стали бранить нас за то, что ёлка колючая. Кто-то спросил:
– Где вы взяли такую ободранную ёлку?
Мы стали рассказывать, что с нами в лесу случилось. Тогда все стали жалеть нас. Одна тётенька усадила Мишку на скамейку, сняла с него валенок и осмотрела ногу.
– Ничего страшного нет, – сказала она. – Просто ушиб.
– А я думал, что ногу сломал, так она у меня болела, – говорит Мишка. Кто-то сказал:
– Ничего, до свадьбы заживёт!
Все засмеялись. Одна тётенька дала нам по пирогу, а другая – конфет. Мы обрадовались, потому что очень проголодались.
– Что же мы теперь будем делать? – говорю я. – У нас на двоих одна ёлка.
– Отдай её на сегодня мне, – говорит Мишка, – и дело с концом.
– Как это – с концом? Я её тащил через весь лес да ещё тебя на ней вёз, а теперь сам без ёлки останусь?
– Так ты мне её только на сегодня дай, а завтра я тебе возвращу обратно.
– Хорошенькое, – говорю, – дело! У всех ребят праздник, а у меня даже ёлки не будет!
– Ну ты пойми, – говорит Мишка, – ко мне ребята сегодня придут! Что я буду без ёлки делать?
– Ну, покажешь им свои бенгальские огни. Что, ребята ёлки не видели?
– Так бенгальские огни, наверно, не будут гореть. Я их уже двадцать раз делал – ничего не получается. Один дым, да и только!
– А может быть, получится?
– Нет, я и вспоминать про это не буду. Может, ребята уже забыли.
– Ну нет, не забыли! Не надо было заранее хвастаться.
– Если б у меня ёлка была, – говорит Мишка, – я бы про бенгальские огни что-нибудь сочинил и как-нибудь выкрутился, а теперь просто не знаю, что делать.
– Нет, – говорю, – не могу я тебе ёлку отдать. У меня ещё ни в одном году так не было, чтоб ёлки не было.
– Ну будь другом, выручи! Ты меня уже не раз выручал!
– Что же, я тебя всегда выручать должен?
– Ну,
– Хорошо, – сказал я. – Если так, отдай мне своего Дружка.
Мишка задумался. Он отвернулся и долго молчал. Потом посмотрел на меня – глаза у него были печальные – и сказал:
– Нет, Дружка я не могу отдать.
– Ну вот! Говорил «что угодно», а теперь…
– Я забыл про Дружка… Я, когда говорил, думал про вещи. А Дружок ведь не вещь, он живой.
– Ну и что ж? Простая собака! Если б он хоть породистый был.
– Он же не виноват, что он не породистый! Все равно он любит меня. Когда меня нет дома, он думает обо мне, а когда я прихожу, радуется и машет хвостом… Нет, пусть будет что будет! Пусть ребята смеются надо мной, а с Дружком я не расстанусь, даже если бы ты мне дал целую гору золота!
– Ну ладно, – говорю я, – бери тогда ёлку даром.
– Зачем даром? Раз я обещал любую вещь, так и бери любую вещь. Хочешь, я тебе дам волшебный фонарь со всеми картинками? Ты ведь очень хотел, чтоб у тебя был волшебный фонарь.
– Нет, не надо мне волшебного фонаря. Бери так.
– Ты ведь столько трудился из-за ёлки – зачем отдавать даром?
– Ну и пусть! Мне ничего не надо.
– Ну, и мне даром не надо, – говорит Мишка.
– Так это ведь не совсем даром, – говорю я. – Просто так, ради дружбы. Дружба ведь дороже волшебного фонаря! Пусть это будет наша общая ёлка.
Пока мы разговаривали, поезд подошёл к станции. Мы и не заметили, как доехали. У Мишки нога совсем перестала болеть. Он только немного прихрамывал, когда мы сошли с поезда.
Я сначала забежал домой, чтоб мама не беспокоилась, а потом помчался к Мишке – украшать нашу общую ёлку.
Ёлка уже стояла посреди комнаты, и Мишка заклеивал ободранные места зелёной бумагой. Мы ещё не кончили украшать ёлку, как стали собираться ребята.
– Что же ты, позвал на ёлку, а сам даже не украсил её! – обиделись они.
Мы стали рассказывать про наши приключения, а Мишка даже приврал, будто на нас напали в лесу волки и мы от них спрятались на дерево. Ребята не поверили и стали смеяться над нами. Мишка сначала уверял их, потом махнул рукой и сам стал смеяться. Мишкины мама и папа пошли встречать Новый год к соседям, а для нас мама приготовила большой круглый пирог с вареньем и других разных вкусных вещей, чтоб мы тоже могли хорошо встретить Новый год.
Мы остались одни в комнате. Ребята никого не стеснялись и чуть ли не на головах ходили. Никогда я не слыхал такого шума! А Мишка шумел больше всех. Ну, я-то понимал, почему он так разошёлся. Он старался, чтоб кто-нибудь из ребят не вспомнил про бенгальские огни, и выдумывал все новые и новые фокусы.