Бенкендорф любит всех нас
Шрифт:
Фрэнк ненароком провел глазами по часам и встрепенулся. Четвертый час. Пора домой – высыпаться.
Таксист, коим пришлось побывать мне, последние пятьдесят минут поддерживал беспрерывную зрительную связь: держал на мушке своих глаз Фрэнка и его алко-компанию, чтобы никто из них не разрушил задуманные гениальные планы. Он был готов лично вывести из строя каждого, кто мог свести Фрэнка с дистанции, которая должна была привести парня прямиком в автомобиль. Таксист ждал. Объект наблюдения
Человек в песчаного цвета свитере (опять же я) поправил круглые солнцезащитные очки, приспустил картуз, наивно полагая, что пьяный Фрэнк в состоянии распознать его личность, и, опережая нашего героя, снося встречную полосу нетрезвых танцоров, направился к автомобилю.
– Такси! – закричал я, как только показалось зыбкое тело, вывалившееся из бара. Но так как ни Фрэнк, ни Санни не услышали мой пригласительный позыв, я сделал пару скачкообразных шагов в их сторону и прокричал снова: – Такси! Недорого! Не выспаться к завтра – окажется в разы дороже!
– О! По нашу душу, – заулыбался Санни. – Знаю этого таксиста – это он познакомил меня с моей любимой. Человек-судьботворец! – воскликнул он. – Такой не только привезет домой, но и спать уложит.
– Сделает то, что я пытаюсь осуществить последние шестьдесят минут? Пока не выдаст скидочную карту, никуда не поеду.
– Довезу вас бесплатно, – встрял я. – Вы тысячные клиенты.
– Другой разговор, – икнул Фрэнк, и два тяжелых мешка погрузились на заднее сиденье желтого авто.
Где-то вдалеке хлыстали молнии, а через двадцать секунд доходил глуховатый раскат, – обычное дело в сыром и дождливом Цайтгарденбурге. Оттого здешний промозгший воздух так сильно раздражал меня – на тот момент он нервировал еще сильнее, так как мешал комбинации, воплощенной моим гением на карте маленького городишко.
– Хороший ты водила, – с заднего сиденья вякал Санни.
– Вы меня с кем-то путаете, мистер, – ответил я, ниже приспустив козырек картуза.
– Нет же. Я точно помню твой ангельский склад: плечи, шея…
– Вас куда? – спросил я, эффектно выражая свою безучастность в прошлом занудливого итальянца.
– Эх, ты… создание черти-чего… вези меня на Братский бульвар. Вспомни, как это было три года назад. Выкинь под надпиленной хвоей – оттуда сам дойду.
– Как скажете, – проворчал я и, крутя баранку рулевого колеса, помчал на Братский бульвар, а уже оттуда, сбавив ход, покатил на средний мост через безымянную реку. Скорость едва доходила до тридцати километров в час.
– Что-то должно произойти? Звездопад? – спросил Фрэнк, приметив мои частые подглядывания на запястье, где находились мои верные часы.
– Да, именно звездопад, – проговорил я, продолжая засекать время.
Конечно, ни о каком звездопаде речь не шла. Всё было, куда ярче – моя комбинация должна была сотворить вспышку ярче сотен солнц. К этому я и подводил обстоятельства, скрепленные моим наручным механизмом.
– Что ж, поглядим, – говорил он, впадая в транс сна.
– Ты-то гляди, – тревожил я, –
– Не проще ли ограбить меня, когда я усну? Остановишь колымагу, разденешь меня со своей шайкой и сбросишь в реку.
Ну вот как после этого не любить Фрэнка? Я его обожаю.
– Нет же, гляди в окно. Можешь считать до сорока шести. Отмеряй, как секундная стрелка.
Фрэнк начал отсчитывать вслух. Немногим это действовало, как пусть в сон (то же, что и считать овец), но парень держался и даже, как то было задумано, смотрел в окно. Мы въезжали на мост.
– Что она здесь делает? – озадачился наш герой, не досчитав пяти оставшихся секунд.
– Вы о ком? Звездопада нет – я ошибся.
– Останови, – скомандовал тот. – Это Ева. Моя знакомая. Стоит на мосту. Мерзнет.
– Воля ваша, уважаемый пассажир. Так или иначе, поездка была бесплатной.
Таксист высадил нашего героя и поспешил на набережную, в привычное место, откуда наиболее удобно наблюдать за нашей парочкой.
– Ева? В том же месте, не в то же время? Что вы тут делаете?
К счастью, – впрочем, по задумке, – оба героя были достаточно выпившими. Оставалось, чтобы их тела соприкоснулись, и произошло замыкание. Они должны ярко гореть.
– Не думала встретить вас здесь, Фрэнк. Вы как всегда появляетесь в самый неподходящий момент, – прокомментировала она и окунулась во встречный ветер, чтобы наш парень вновь оказался позади. Думаете, в этом какой-то зловещий замысел? Нет. Просто девушка крайне недоверчива к прямым взглядам.
– Что ж, было такое разок – в день моего рождения. Шел серьезнейший футбольный матч – отец разрывался от несовместимых чувств: смотреть футбол или поехать к жене и новоиспеченному сыну.
– Где же вы были раньше, Фрэнк? – спросила Ева, как только парень перемахнул через бордюр, отделявший полосы автомобильного движения от тротуара.
– Всегда был в одном и том же месте – в болоте левого Цайтгарденбурга.
– Тогда где была я?
– Отец его знает… или мать… Они ж еще живы?
– Всё, что изображено на моих полотнах, живо и будет жить.
– Хм.
– Так где была я? – вновь потребовала ответа она.
– Рисовала? – расставил руки Фрэнк, раскачиваясь вне зоны видимости девушки, слева от нее.
– Я была везде, но не там, где нужно, – ответила она.
– И где же было нужно? – прищурился он.
– Всё, отстань, – проворчала Ева ни с того ни с сего и разом скукожила прошлые мысли.
Должен заметить, как грациозно виляла из стороны в сторону обоюдная циничность: как ловко собеседники подбирали культурные конструкции, везде вставляя приятное «Вы», и как лихо простреливали выхлопы, срывающие маски и открывающие настоящие лица. И за это я тоже люблю людей. Обожаю эти людские игры.
– День рождения не задался? – сочувственно заметил Фрэнк.
– Он был не самым лучшим, – ответила Ева.
– Тебе действительно интересно, как провел свой праздник я?! – удивился парень, наиграв небольшую сценку.