Бердичев
Шрифт:
Виля разбрасывает тапки и идет на кухню, слышно, как он одевается. Злота идет вслед.
Злота. Куда ты идешь, надо ведь ужинать?
Виля. Не твое дело, куда надо, туда иду. (Выходит.)
Рахиль. Пусть он идет, станет голодным, придет… Это второй Милечка растет… Несчастная женщина, которая попадет к нему в руки…
Злота. Про
Быля. Здесь-таки сумасшедший дом, здесь-таки…
Сумер. И они еще меня называют сумасшедшим. Я еще плохой. Если б я не кормил их в Средней Азии, они б все подохли с голоду.
Рахиль (Сумеру).Азой… Ты нас кормил? Быля, когда Злота была больная, он не дал ни копейки…
Сумер. А кто ей купил швейную машинку? (К Злоте.)Кто тебе купил швейную машину?.. Человек должен сам себе зарабатывать…
На улице слышен смех, топот, два голоса, мужской и женский, затянули песню: «Наливайте мне да кружечку чаю, до свидания, да я въезжаю… И-и-и-и-и, до свидания, да я въезжаю…»
Рахиль(смотрит в окно).Это Сергей Бойко со Стаськой… А, реформа на вас… Чтоб из десяти стал один…
На улице Бойко поет: «Азохен вэй, сказал еврей, куплю штаны за пять рублей».
Рахиль. Как тебе нравится… Еврей азохен вэй. (Становится на стул и кричит в форточку.)Ты Гитлер, Гитлер!
С улицы слышен смех, и Стаська запела: «Оцем, дроцем, двадцать восемь, от а зекел бейнер…»
Злота (Рахили).Что ты ему говоришь: Гитлер? Если ты ему скажешь: Гитлер, он тебе скажет: жид.
Рахиль. Ничего. Это ты их боишься, а я их не боюсь… Реформа на них… Тут снизу живет Стаська, полячка, так она говорит по-еврейски… Я не люблю, когда гой говорит по-еврейски.
Быля. Злотка, через три дня на примерку, через три дня?
Злота. Через три дня… Пока их нет, переоденься в спальне…
Рахиль. Боже паси… Быля, чтоб ты мне была здорова, лучше на кухне переоденься. Потом Миличка скажет, что мы у него что-то взяли.
Злота. С тех пор, как они здесь живут, моим заказчицам негде переодеваться.
Быля. А где они теперь?
Рахиль. Они
Быля. Уже два года, уже два… Время летит… Моей Мэрочке уже полтора года… Тут как раз Пынчик был из Риги, когда я рожала…
Рахиль. Боже паси, Быля, такого зятя, как Миля.
Быля (улыбается).Ну, пока Мэрочка вырастет, мне чтоб было за ее кости.
Рахиль. Моя Рузя сама виновата. Когда я ее спросила: Рузя, но он тебе нравится, она мне ответила: ничего паренек… На Миля она говорит: ничего паренек… На Миля… Чтоб сейчас, когда он возвращается от своей мамы, пусть поломает обе ноги…
Злота. Ах, смотри на эти проклятия… Я была против их свадьба, а теперь я считаю, надо все сделать, чтоб было хорошо. Рузя скоро должна рожать, у ребенка должен быть отец. Мало в нашей семье сирот? (Плачет.)
Быля. Злотка, не нервничай, Злотка. (Уходит на кухню переодеваться. Злота идет за ней, вытирая глаза.)
Рахиль. Чуть что, она писяет глазами. (К Сумеру, показывает на Люсю.)Зато эта у меня тихая сладкая девочка. (Целует Люсю.)
Сумер. Люся — вылитый Капцан из типографии, его не слышно было.
Рахиль. У меня был муж — золото. Так надо было, чтоб его убило на фронт. (Плачет.)Если б он был жив, Рузичка никогда б не попала в плохие руки. Он имел бронь, так он сказал: я коммунист, я должен идти на фронт… Ах, Сумер, ты же помнишь, Капцан был хороший, но все годы я, а не он, вела дом, я всегда больше зарабатывала. Что он имел — зарплата из типографии.
Сумер. Давай-ка я пойду. У вас здесь кричат…
Рахиль. Сиди, Сумер, ты ж только что зашел. Я хочу с тобой поговорить. (Понизив голос.)Я при Быле не хочу говорить, будет знать весь город, она же сплетница.
Быля (заглядывает).До свиданья, Рахиль, до свиданья, Сумер.
Рахиль (Быле).Иди здоровая… Привет Йойне…