Берег дна

Шульга Вячеслав

— Что кефир? Айда с нами в бассейн заниматься, — предложил Петя. — Мы с Федей до экспедиции хороший откопали, под открытым небом, в районе Караваевых дач. Там и зал тренажерный есть. А какая там тренерша!

— О да! — Федя мечтательно закатил глаза. — Тренерша там суперская. Жаль, замужем.

— Кто о чем, а вшивый о бане. Давно баб не видели, ага? — подначил аспирантов Мотя.

— Давно тут сидим, — со среднеазиатским акцентом ответил Федя и рассмеялся.

Смех подхватил Петя, сначала нервно, чуть заикаясь, а потом от души расхохотавшись. За ним стал хихикать Титаренко, держась за ноющий бок, охая и похлопывая

себя по бедрам. Мотя смеялся с пониманием и сочувствием, вспоминая о Диане.

Так, хохоча, они и дотащились до входа в шахту, где Сюр и Боцман уже закончили оборудовать укрытия. Титаренко, все еще улыбаясь, взял коробку с миной и не мешкая отправился ее устанавливать, прихватив с собой Петю, а остальные принялись разгружать тележку. Все те приборы, механизмы и электронные штучки из будущего, которые не обязательно было тащить с собой через проход и которые решено было уничтожить, складывали в шахте. Рвануть должно было изрядно, а если что и останется после взрыва, то его гарантированно завалит и скроет. Опустевшую тележку, стальное днище которой могло послужить хорошим укрытием от пуль, Сюр пристроил возле входа, поставив ее на попа.

— Как думаешь, успеем уйти или будет дискотека? — спросил Боцман Мотю, когда разгрузка закончилась и все, кто не был занят установкой бомбы и настройкой прохода, разместились на улице под прикрытием баррикады.

— Боюсь, пострелять все же придется, хоть и не хочется. Покрошим же всех.

— А нечего к нам лезть. Мы их звали, что ли?

— Так и они нас не звали… Эх, жалко ребят. Может, шугануть их из подствольника пару раз? — Мотя задумчиво посмотрел на автомат в руках Боцмана, к которому был присоединен подствольный гранатомет. — Жахнуть у них перед носом, типа предупредительного.

— Эти вряд ли испугаются. — Сюр покачал головой. — В госбезопасность ссыкунов, пардон, Маша, никогда не призывали. Только разозлишь.

— Я к тому, что и дураков старались отсеивать. Не исключено, что командир не дуболом и сообразит, что лезть на нас бесполезно. Давай попробуем?

— Можно и попробовать, почему нет. В любом случае, танцы предвидятся — профессору еще минут двадцать настраиваться, провода тянуть, минировать. Ты как, Боцман?

— А мне по барабану, — пожал плечами тот. — Дискотека так дискотека.

— А сейчас пулеметчик Ганс… — начал Дима, но его перебил Сюр:

— Семеныч, я этот анекдот рассказывал, еще когда в октябрятах ходил. Не баянь, пожалуйста.

Дима надулся и замолчал. Молчали и остальные. Слепящее солнце встало в зенит и почти исчезли тени. Жарило, как в сауне. Маша подумала, что скажи ей кто несколько дней назад, что она будет потеть под палящим солнцем где-то в Средней Азии, да еще и в прошлом времени, она бы покрутила пальцем у виска и посоветовала обратиться к психиатру. Все происходящее казалось совершенно фантастичным, хотя, казалось бы, чем еще можно удивить человека, побывавшего в Зоне и своими глазами видевшего, как нарушаются основные законы физики. Живым инопланетянином разве что… ну, и путешествием во времени, как оказалось. Жалко, что при таких обстоятельствах. Она бы с удовольствием проехалась в Киев, своими глазами увидеть, как жили люди в то время, о котором она знает только из уроков истории.

А еще Маша подумала, что Зона в ней что-то изменила. Исчезла наивная глупая девочка, появилась… нет, не опытная и мудрая

женщина — она все еще оставалась девчонкой, взбалмошной и непосредственной, но уже далеко не такой наивной, как прежде. Она научилась ценить дружбу, узнала, насколько бесконечно глубокими могут быть человеческая глупость, подлость и трусость. Она перестала смотреть на мир через призму детских фантазий и научилась принимать важные решения. А еще она здесь нашла друзей. Настоящих. Мотя, Сюр, Боцман, Федя с Петей и, конечно же, Транец. Неважно, что он погиб, она не видела его смерти, а значит, он не умер. Просто бродит где-то по Зоне, собирает артефакты, отбивается от мутантов и заигрывает с официантками в баре. И Дима — милый влюбленный Семеныч, бросившийся за ней в Зону, помогавший ей и оберегавший ее, ничего не требовавший взамен и довольствующийся просто самим фактом пребывания рядом с ней. Всего за неделю ей повезло обрести то, чего многие не могут добиться и за всю жизнь. И сейчас Маша была счастлива. Настолько, насколько вообще может быть счастлива юная девушка.

— Едут, — тонко выкрикнул Дима.

Маша подскочила как ужаленная и тут же кинулась выглядывать из-за баррикады, за что схлопотала шлепок чуть пониже спины от Моти.

— Куда лезешь? Пулю схлопотать решила? А ну, марш на исходную! Дима, проводи и глаз с нее не спускай. И скажи профессору, чтоб на стрельбу внимания не обращали и заканчивали установку.

Он подождал, пока Маша и Дима скроются в шахте, перебежал в окопчик и обратился к Боцману:

— Твой выход, кэп. Шмальни-ка, только смотри не попади в них.

— Будь спок! Не первый раз замужем. — Боцман зарядил выстрел в подствольник, примерился и нажал спуск. Через секунду в десяти метрах впереди от головной машины вздыбилась земля, ГАЗон резко вильнул влево, проскакал несколько метров по кочкам и остановился. Из него мигом выскочили водитель с офицером и залегли в сухостое. Следовавшие за головной машины встали поперек дороги, солдаты высыпались из кузовов и в мгновение ока рассредоточились, занимая выгодные позиции для стрельбы. Но никто пока не стрелял в ответ. Хорошо это или плохо, Мотя пока сказать не мог. Ясно было одно: ребята воробьи стрелянные, на авось их не возьмешь.

— Пальнуть еще раз? Для острастки? — Боцман уже готов был дать следующий залп.

Мотя вопросительно посмотрел на Сюра. Здоровяк выглянул из своего укрытия, быстро окинул взглядом театр и кивнул. Раздался хлопок, а через секунду прогремел второй взрыв. На этот раз Боцман не рассчитал или у него дрогнула рука, и выстрел улетел немного дальше, взорвавшись позади автомобилей. В ответ получили шквал огня.

— Перестарались, бдя. — Боцман снова заряжал выстрел.

— Не высовывайся! — прокричал Сюр. — Моя очередь приглашать на вальс.

Он аккуратно выглянул из-за баррикады, затем отполз на пару метров назад, примерился и послал выстрел по навесной, прислушался к взрыву. Недовольно покачал головой… вторая попытка. На этот раз прогремело два взрыва — второй чуть глуше и с секундной задержкой. Сюр довольно улыбнулся и показал большой палец. Мотя привстал и увидел, что горит командирская машина, вернее, то, что было когда-то машиной с кунгом, а сейчас представляло собой груду покореженного железа.

— Здоров же ты, братец, отплясывать, — похвалил Мотя, — это ж какой глазомер надо иметь, чтоб так ввалить!