Берег Хаоса
Шрифт:
– Неужели... опять?
– Да, всего четверть часа назад!
– Простите моё вмешательство, hevary, – встрял в разговор я.
– Это ещё кто? – Бдительно спросила, как можно было догадаться, мать несчастной.
– Он со мной, – ни к чему не обязывающе ответил Кайрен, и старуха, как и любой другой человек на её месте, восприняла слова дознавателя единственно возможным образом, то есть, записала меня в ту же управу.
– Четверть часа назад... Ваша дочь находилась дома?
– А где ей ещё было быть?
– И
– Всё, как и раньше: ни с того, ни с сего встала, накинула шубу и вышла на улицу.
– Вы пытались её остановить?
– Да она меня даже не слышала!
– А дальше?
– Дальше... – Старуха зло раздула крылья горбатого носа. – Пошла прямиком в лавку и вырвала у торговца прямо из рук пучок лука. Совсем обезумела!
– А вот тут Вы ошибаетесь, hevary: Ваша дочь в здравом уме. И её несчастью можно помочь.
– Как? – Жадно спросили меня оба, и Кайрен, и мать воровки.
– Я непременно сообщу об этом, но чуть позже, если позволите. А сейчас мне нужно немножко подумать.
И, оставив, по меньшей мере, двоих из троицы в недоумении, исполненном надежды, я зашагал к выезду из города. Дознаватель присоединился ко мне сразу же, как смог успокоить старуху, но это заняло как раз столько времени, сколько понадобилось для приведения мыслей в порядок.
– Так как её вылечить?
– А нужно ли? Девушка обладает редким даром чувствовать Поток, и ей цены нет: вполне может заменить мага, если необходимо определить наилучшее место для извлечения.
– Но она же страдает!
– Ты так близко к сердцу принимаешь её беду? – Подмигиваю, и Кайрен почему-то краснеет. – Да ладно, шучу... Конечно, негоже оставлять её на съедение такой грозной матери. Проблема решается просто: девушку надо поселить в другой части города.
– В другой части? И как это поможет?
– Рассказываю, – я довольно щурюсь. – Сегодня ты сам видел, что происходит во время извлечения. Что-нибудь понял?
– Ну...
– Хорошо, объясню на пальцах. Чтобы получить «капли», маг строит своего рода запруду, замедляя движение Потока, почти останавливая его, потом полностью опустошает полученный... скажем так, водоём от рыбы, попавшей в запруду.
– Это когда пластинка стала чёрной?
– Точно. Но как только маг снимает свои чары, течение Потока начинает восстанавливаться, и обычно это занимает около получаса, как и в нашем случае. Но! – Делаю паузу, чтобы перевести дух. – Что бывает, когда стенки запруды падают?
Кайрен попытался представить.
– Вода начинает течь очень быстро и сильно, большой волной.
– Вот! Возникает волна! А в Кенесали эта волна делится надвое, чтобы потом снова стать единой. Но когда две волны сшибаются друг с другом, они могут наделать много бед, верно?
– Это всё понятно, – кивнул дознаватель. –
– Не знаю.
– Как это, не знаешь?! Про Поток знаешь, про волны знаешь, а сказать, почему, не можешь... Я тебе не верю!
– Да не верь, если не хочешь... В самом деле, не знаю. Поток – словно река, несущая свои воды по руслу. А река обычно что делает? Подмывает берег и уносит с собой песок, частички глины, упавшие ветки, словом, всё то, что не принадлежит руслу, а произошло извне.
– И что?
– Если бы речь шла о заклинании, всё было бы понятно, но тут... Дикая Сила, ничем не управляемая. Возможно, она подхватила встретившиеся на пути чьи-то чувства или мысли и, пропустив через себя, переделала... Правда, не знаю! Я же не магик, забыл?
– Магик, не магик... – недовольно проворчал Кайрен. – А сейчас куда топаешь?
– К тому, кто понимает в извлечении больше меня, конечно.
– К магичке?
– Именно.
– И что ты ей скажешь?
А и правда, что я скажу? Когда приду на место, придумаю. Наверное. Может быть.
Открыв дверь, Варита едва поборола явственно читавшееся на бледном лице желание выгнать надоедливых посетителей вон. Но к счастью, справилась с гневом и снова пустила нас в дом.
– Вы всё-таки желаете, чтобы я занялась извлечением?
– В том больше нет нужды, – заверил я, и магичка удивилась:
– А зачем тогда приходили первый раз? Сказали ведь, что...
– Собственно, мы хотели всего лишь понаблюдать. И нам это удалось.
– Чего же вы ещё хотите?
Она поёрзала плечами под пушистой шалью. Неужели, в доме так холодно? Правда, я одет по-уличному, могу и не чувствовать. Но на прошлой ювеке, когда погода была не в пример теплее нынешней, магичка точно так же дрожала и куталась. Может, её лихорадит? Если так, то странно: никогда не встречал мага, неспособного позаботиться о своём здоровье. Собственно, этим они занимаются прежде и охотнее всего. Что же тогда заставляет женщину мёрзнуть рядом с натопленной печью? Отсутствие тепла, разумеется. Но вот какого именно тепла?
Каждое существо – часть мира, независимо от размеров и значимости. Но эта часть, хоть и является фрагментом картины, отделена от неё, как кусочек мозаики: сам по себе кажущийся никчёмным, он необходим только в общем узоре, но, дополняя рисунок, не теряет жёсткости своих границ. Так и человек: пребывая в мире, сам по себе является миром. Замкнутым. Да, происходящее снаружи находит отражение внутри. Отражение... Но оно не возникнет, если нет зеркала, поглощающего картинку извне и помещающего её в толщу стеклянной глади. Тепло снаружи никогда не согреет, если... Внутри не сложен костёр, который можно зажечь.