Берег скелетов
Шрифт:
— Скажите об этом господину.
— Господин все понимает и не обвиняет нас. Позвоните ему, брат.
— Надеюсь, вы все-таки сделаете то, за чем вас прислали, — сдержанно проговорил молодой.
США, Вашингтон
— Так-так! — улыбаясь, проговорил Аллен. — Значит, движение началось, чего я и добивался. Но с другой стороны, охотников всегда много, а вот такого, кто что-то знает, пока нет. Однако ведь кто-то знает тайну и молчит. А если таких нет? Может, все, кто что-то знал, предстали перед судом Божьим? Я совершил глупость, надо было сразу привлекать
Испания, Барселона
— Подожди, — развалившись в большом плетеном кресле, усмехнулся Санчес. — Что-то я тебя не пойму. Ты…
— Да не притворяйся, Мигель, — сказал седоусый лысый мужчина. — Ты все прекрасно понимаешь. Я предлагаю тебе сотрудничество. Мне известно больше, чем ты думаешь. Сейчас ты разыскиваешь одного человека, который имеет отношение к делу о сокровищах пирата Черного Джона. Он что-то знает и даже что-то имеет. И он неожиданно исчезает. Правда, есть его родственники — племянник и племянница. Хуан и Росита Перес. Не удивляйся, Мигель, я давно внимательно слежу за всем, что связано с легендой о сокровищах пирата.
— Значит, кто-то из моих птица, которую зовут дятел, — усмехнулся Санчес. — Я найду эту говорящую птицу и выдерну ей перья вместе с головой. Но с другой стороны, это даже хорошо. Ты сам начал разговор об этом. Да, Алонсо Мендоса, я пытаюсь найти то, что по праву принадлежит мне — сокровища далекого предка. Ты знаешь, я никогда не был сентиментальным, но теперь…
— Нам не позволяет этого наше положение. Да, поэтому я здесь. И предлагаю тебе сотрудничество. Согласись, выбор не так велик. Либо мы компаньоны и работаем вместе, либо мы конкуренты, а это гораздо опаснее и для тебя, и для меня.
— Что собираются делать твои дети? — спросила плотная, среднего роста женщина.
— Сын наш Луис, — вздохнула Лаура, — хочет жить иначе и делает все, чтобы не зависеть от Мигеля. Сейчас решил уйти в армию. Он имеет чин лейтенанта, но он не служил, а прошел военные курсы. Такое практикуется…
— Я знаю, хотя и живу за пределами Испании. Наш сын Рамон тоже ищет свое, даже был солдатом удачи, наемником и воевал в Чаде. Слава Господу, все обошлось. — Вздохнув, женщина коснулась крестика на груди. — И дочь Кармела тоже пытается быть независимой. А что с вашей Долорес?
— Получила образование, кстати, училась в Оксфорде вместе с вашей Кармелой. Кажется, девочки были дружны.
— Да, Кармела с теплотой вспоминает о Долорес. Они дружны, и, надеюсь, мы тоже.
— Конечно, Аталия, — улыбнулась Лаура.
— Почему ты такая мрачная? — спросил Луис красивую девушку с длинными волосами. — Приехала домой, а ведешь себя, как будто в гостях. Что случилось, Долорес?
— Да эти
— Но это папин приятель.
— Зачем-то он приехал. Насколько я знаю, дон Мендоса, его еще зовут Аллигатором, появляется там, где назревают какие-то неприятности. И сейчас он находится здесь с большой группой вооруженных людей. Я разговаривала с Кармелой, но она не знает о причине их приезда. А что говорит ее брат Рамон?
— Я с ним перекинулся только парой слов. Неприятный тип. В восторге от своего папочки и считает, что господин Мендоса станет крестным отцом, объединив «Коза ностра», итальянцев и испанцев. Он самодовольно заявил, что займет место отца. Я не люблю таких людей.
— Как тебе это семейство? — спросил рослый бритоголовый парень.
— Да так себе, — хмыкнула миловидная стройная блондинка. — Я не в восторге от этой дыры.
— Зачем тогда поехала?
— А ты, Рамон, всем доволен?
— Знаешь, Кармела, я не понимаю отца, зачем ему нужен этот Санчес? Подумаешь, из рода Черного Джона по женской линии. А теперь он будет предъявлять свои права на то, что уже почти у нас? Я не согласен и обязательно выскажу это и отцу, и этому Санчесу.
— И будешь выглядеть идиотом. Папа не любит, когда лезут в его дела, это раз. Во-вторых, как ты преподнесешь свои откровения дону Мигелю? Он хозяин, держит этот город и всю ветвь итальянской мафии в Испании.
— И все-таки я не согласен быть игроком в его команде. Капитан должен быть один, и это наш отец.
— Думаю, дон Мигель вряд ли с этим согласится. К тому же, как я поняла, папа согласен, выражаясь твоим языком, быть, скажем, центральным защитником.
— Я так не думаю.
— Здесь слишком велика цена. А козыри у Санчеса, и к тому же играть придется в его команде и на его поле. Тебе так понятнее?
— Мне понятно одно — скорее всего будет война. И мы зря явились в Испанию. Здесь все-таки…
— Перестань. Папа не только кусаться умеет, но и логически мыслить. Сейчас все на стороне Санчеса, и будет прекрасно, если папа сумеет уговорить его вступить в партнерство, пусть даже на двадцать пять процентов. Представь, какие это деньги. О таком можно только мечтать. Так что мой тебе совет, братец, не старайся быть форвардом, иначе можешь забить в свои ворота. Я уверена, папа тебя съест, если ты влезешь в его переговоры. Даже не смей думать что-то советовать ему, ты все испортишь.
— А если отцу не удастся договориться с Санчесом? Тогда что делать?
— Папа что-нибудь придумает. И пожалуйста, не будь таким высокомерным ни с Луисом, ни с Мерседес, все-таки они дети…
— Да, этот Луис чересчур гордый.
— Чересчур гордый — это ты, — недовольно проговорил вошедший в комнату Мендоса. — Предупреждаю, сын, если ты еще раз покажешь зубы, я просто отправлю тебя домой. И будешь сидеть там под домашним арестом. Ты слишком молод, несдержан и позволяешь себе такое, на что не имеешь права. Я не прошу тебя становиться другом сына Мигеля, но не ставь себя выше его. Хотя бы уважай его как сына хозяина. Ты меня понял?