Берег варваров
Шрифт:
– О чем замысел?
– Улетаю в Италию на съемки до следующей недели. Студия Граффа делает свой вариант истории о Карфагене.
– Историю о Карфагене?
– "Саламбр", исторический роман Флобера. Откуда вы приехали?
– С урока по географии. Карфаген находится в Африке.
– Находился раньше, теперь там его нет. Люди воспроизводят его в Италии.
– Я слышал, что он также кое-что строит и в Вегасе.
– Вы имеете в виду "Касбах"? Да, верно.
– Не кажется ли вам странным, что крупный независимый промышленник вкладывает деньги
– Все, что создает человек, необычно. И пожалуйста, следите за своими выражениями, Лью.
– Вас подслушивают?
– Не говорите глупостей, - сказал он неуверенным тоном.
– Так в чем дело? Если ты разорился, я мог бы стать твоим брокером, посоветовавшись со своим.
– Этих проблем у меня нет. Я хотел бы связаться с вашим новым артистом Лэнсом Леонардом.
– Да? Я видел его здесь. Зачем он вам?
Я сымпровизировал ответ:
– Мой знакомый газетчик из восточных штатов хотел бы взять у него интервью.
– Об истории с Карфагеном?
– Как, Леонард участвует в ней?
– У него небольшая роль, его первая. Вы не читаете газет?
– Не читаю, если могу обойтись без этого. Я - неграмотный.
– Статьи тоже никуда не годятся. И Леонард - тоже неграмотный, но не говорите об этом своему приятелю. Этот парень вполне подойдет на роль дикаря из Северной Африки. У него мышцы лучше, чем у Брандо. Когда-то он выступал в соревнованиях по боксу.
– Как он попал на киностудию?
– Хозяин обнаружил его лично сам.
– И где он находит питание для своих мышц?
– Думаю, что в каньоне Колдвотер. Моя секретарша может дать вам его адрес. Впрочем, не говорите, что вы получили его от меня. Парень боится прессы. Но реклама ему не помешает.
– Сэмми перевел дыхание. Он любил поговорить. Он любил все, что отвлекало его от работы.
– Надеюсь, что это - не самое неотложное из ваших дел, Лью.
– Вы и сами об этом неплохо знаете. Самое горячее дело я проиграл год назад. С тех пор поубавил обороты.
– Мы все немного сдали, дружище. Пока.
Я получил его адрес в каньоне Колдвотер и вышел на улицу. Солнце отражалось от крыши автомобиля. Джордж Уолл спал на переднем сиденье, откинув голову назад. Его лицо раскраснелось и вспотело. Глаза были закрыты. Внутри машины стало жарко, как в печке.
Я разбудил его, когда завел мотор. Он выпрямился, протер глаза.
– Куда мы едем?
– Не мы, а я один. Я вас подвезу до гостиницы. Как она называется?
– Но я не хочу оставлять вас.
– Он взял мою правую руку.
– Вы узнали, где она находится, или нет? Вы не хотите, чтобы я ее увидел?
– Он потянул мою руку, машина вильнула.
– Вы не хотите, да?
Я оттолкнул его подальше от себя.
– Ради Бога, Джордж, успокойтесь. Примите успокаивающую таблетку, когда вернетесь в гостиницу. Так где ваша гостиница?
– Я не хочу возвращаться в гостиницу. Вы не можете заставить меня это сделать.
– Хорошо, хорошо. Если вы пообещаете не выходить из машины. Я нащупал нить, наше дело, может быть, выгорит, а может, и нет. Но дело точно закончится неудачей, если вы будете вмешиваться.
–
– Через некоторое время он сказал: - Вы не понимаете мое состояние. Я только что увидел во сне Эстер, когда задремал. Хотел поговорить с ней. Она мне не отвечала, а потом я увидел ее мертвой. Я притронулся к ней. Она была холодной как снег…
– Расскажите об этом своей бабушке, - сказал я с неудовольствием. Его жалость к самому себе начинала действовать мне на нервы.
Он замолчал с уязвленным чувством, это молчание длилось всю дорогу до каньона. Лэнс Леонард жил возле самой вершины склона, в недавно выстроенном доме из красного дерева, который кронштейнами поддерживался возле крутого обрыва. Я запарковался выше дома и осмотрелся. У Леонарда не было близких соседей, хотя дальше, вдоль холма, были разбросаны другие дома. Холмы круто уходили вниз складками, подобно тяжелым драпировкам, к раскинувшемуся до горизонта морю.
Я заставил Джорджа оставаться на месте, просто строго посмотрев на него, и пошел вниз по асфальтовой дороге к дому. Лимонные и авокадовые фруктовые деревья перед домом были недавно обобраны. У стволов стояли желтые мешки. В гараже находился запыленный серый "ягуар" с двумя дверцами и небольшой гоночный мотоцикл. Я нажал на кнопку рядом с входной дверью и услышал в доме мелодичный звон, нарушивший окружающую тишину.
Дверь открыл молодой человек. Он причесывал волосы золотистой расческой. Волосы у него были черные, курчавые на макушке и прямые по бокам. Высота дверной ступеньки сделала его одного роста со мной. У него было смуглое красивое лицо, если не обращать внимания на неприятный рот и глаза грязноватого оттенка. Он был босиком, коричневое тело просвечивало сквозь голубую нейлоновую пижаму. Это был прыгун, сфотографированный с той фотографии, висевшей у Бассета.
– Мистер Торрес?
– Леонард, - поправил он меня. Причесав локоны низко надо лбом, он положил расческу в карман пижамы и продолжал улыбаться, сознавая свое обаяние.
– Я взял новую фамилию для своей новой профессии. В чем дело, начальник?
– Я бы хотел увидеть миссис Уолл.
– Никогда не слышал о такой. Вы обращаетесь не по адресу.
– Ее девичья фамилия - Кэмпбелл. Эстер Кэмпбелл.
Он весь напрягся.
– Эстер? Она не замужем! И не выходила замуж.
– Она вышла замуж. Разве Эстер не сказала вам об этом?
Через плечо он посмотрел внутрь дома, а потом опять на меня. У него были плавные движения ящерицы. Он взялся за круглую рукоятку и начал закрывать дверь.
– Никогда о ней не слышал. Простите.
– Чьей расческой вы пользуетесь? Или просто обожаете блестящие вещички?
В нерешительности он сделал паузу, которой мне было достаточно, чтобы просунуть ногу между дверью и боковым брусом. Я смог заглянуть в дом, увидеть всю гостиную до раздвигающейся стеклянной двери и даже наружную террасу, свисавшую над каньоном. На террасе в шезлонге загорала девушка, мне была видна ее длинная коричневая спина с потрясающе тонкой талией и незагорелые белые ягодицы. Волосы напоминали всклокоченные серебряные перья.