Берег Живых. Буря на горизонте
Шрифт:
– Я должна буду стать, как она… могучей, непогрешимой, прекрасной… А потом меня тоже обрекут на забвение, да? – прошептала царевна.
– Нет, моя звёздочка. Что когда-либо было любимо, не может умереть в памяти.
– Но у меня…
«… у меня рядом не будет Сенастара… и никто не запечатлеет в вечности камня ни свершения мои, ни любовь…»
Анирет не сумела произнести это вслух, но Хатепер понимал и так. Нежно он поцеловал девушку между рогами. В тишине и полумраке святилища он в полголоса напевал ей любимый, знакомый с детства мотив. Она уже плохо помнила слова – только образы, прокрадывавшиеся потом в её сны.
Не плачь, ясная звёздочка,Из зеркала вод я выловлю тебеГлава 2
На вечернюю трапезу к управителю сепата Сутджа Хатепер отправился один – только чтобы соблюсти этикет. Он знал, что Анирет нужно побыть в заброшенном храме ещё хотя бы немного, и распорядился о том, чтобы для ночёвки ей, Нэбмераи и паре оставшихся с ними воинов доставили тёплые одеяла и что-то из еды.
Тахири тоже остался с царевной. Поначалу робея, он всё же набрался смелости и расспросил царевну, какие сведения род Эмхет сумел сохранить о его любимой Владычице, память о которой он так тщательно старался уберечь от жадного времени. В свой черёд жрец рассказывал то, что знал сам, и делился своими размышлениями.
Анирет хорошо знала историю своего рода и могла рассказать жизнеописания Владык если не любого периода, то уж точно – самых значимых. О Хатши она читала в последнее время очень много, восхищаясь и вдохновляясь её мудрой политикой и великими свершениями. Императрица не прославилась завоеваниями, в отличие от своего наследника, – только подавила восстания в воинственном сепате Нэбу. Но на этом её труды на юге континента не окончились. Она организовала несколько экспедиций в земли, которые многие, даже эльфы, считали не более чем легендой. Благодаря её стараниям юг наконец-то стал единым, и многовековые распри закончились, когда единым осознал себя и сам рэмейский народ.
Исторически в Таур-Дуат сложилось так, что каждый сепат был по-своему самобытен. Управители сепатов ревностно хранили свои земли целыми «династиями» [12] древних родов, корни которых уходили ко времени Первых Договоров [13] или хотя бы ко времени воссоединения Верхней и Нижней земель. Царица Амахисат и сама происходила из такой «династии». История знала смутные времена, когда власть Императоров ослабевала, оставалась номинальной, и некоторые управители сепатов создавали целые небольшие автономные государства. Ну а сепат Нэбу долгое время вообще был обособленным государством со своим отдельным путём развития. Дорога к объединению была чрезвычайно долгой и сложной.
12
В понимании рэмеи, династия в Империи одна – Эмхет. О древних вельможных родах так может быть сказано только фигурально.
13
Время Первых Договоров – Эпоха легенд, к которой рэмеи и эльфы относят появление своих рас на земном плане бытия.
Раскол Империи пугал даже больше, чем война с Данваэнноном. Народ рэмеи, при всём многообразии их культуры, должен был оставаться единым. Только так божественный Закон мог царить на земле.
Как бы там ни было, заслуга Хатши состояла в том, что именно благодаря ей Нэбу окончательно вошёл в состав Империи, а о легендарной земле Пернечери, лежавшей на самом юге континента, за непроходимыми джунглями, перестали говорить как о чём-то сказочном и недосягаемом. Лучшие благовония для храмов доставлялись оттуда, как и драгоценная кость, и самоцветы, и лекарственные растения, и экзотические животные, которых так полюбили жители Империи.
Анирет не могла не восхищаться своей великолепной предшественницей и хотела бы походить на неё, но различий между ними имелось немало. Хатши была старшей дочерью Императора
Отец обучал Хатши так, как Секенэф обучал Хэфера, объяснив ей все премудрости управления, а также ритуального и энергетического взаимодействия с землёй. Ей подыскивали достойного супруга, который должен был вместить в себя Силу Ваэссира, но и только. Именно самой Хатши предстояло заниматься политикой и направлять мужа в том, что она знала. Она была полноценной наследницей трона, а не просто царевной. Даже если сравнивать начало их пути, между Хатши и Анирет лежала пропасть. Окружение Императора Кааэнра изначально знало, что Владыка заинтересован прежде всего в продлении собственной прямой линии наследования и потому не станет привлекать побочные ветви без необходимости. А в каком положении была Анирет при живом младшем брате и дяде? Её никто не видел и не слышал и, конечно, не брал в расчёт, и вдруг – принять как будущую Императрицу! Смешно даже подумать.
Отдельной истории заслуживала и личная жизнь Владычицы.
Супругом царевны Хатши стал амбициозный молодой вельможа из побочной ветви рода Эмхет – Тхатимес из рода Хепери [14] . В нём ярко проявилась кровь предка, да и при дворе он уже кое-чего добился, а потому во всех отношениях представлял собой достойную наследницы кандидатуру в мужья. Условием его властвования, однако, было всё то же: прямая ветвь Кааэнра, а за ним и Хатши, не должна была прерваться. Эмхет, в отличие от Таэху, не просто так всегда оставались малочисленным родом. Неизвестно, что было страшнее – потеря наследия Ваэссира или война за трон. По той же причине Владыки не производили на свет больше двоих-троих детей. Наличие только одного наследника было чрезвычайно рискованно, но и пускать золотую кровь первого Эмхет по слишком многим руслам представляло угрозу не меньшую.
14
Здесь стоит пояснить, что термин «побочная ветвь» не подразумевает целый дополнительный род Эмхет. Это означает лишь, что кто-то из этого рода когда-то женился на дочери или вышел замуж за сына Императора, которые не наследовали трон, и, соответственно, кровь Эмхет проявилась в ком-то из потомков. Разумеется, проявление крови через поколения считалось большой удачей. Но вместе с тем остальные роды начинали смотреть на такого рэмеи с опаской, а кто-то и с некоторой завистью – за потенциальную возможность возвыситься.
Как указывали летописи придворных целителей – разумеется, тайные, но доступные императорской семье, – с женским здоровьем у Хатши было непросто. Она совершала регулярные паломничества в храмы Хэру-Хаэйат и Аусетаар, и выносить даже одного ребёнка было для неё настоящим испытанием. Анирет не знала, кому сочувствовала больше, самой Хатши или её дочери Эфарри, которая уже одним фактом своего рождения вызывала столько разочарования вокруг. Её родители и всё их окружение желали сына. Почти так же было и с самой Анирет – Амахисат не нуждалась в дочери…
У Хатши была и вторая дочь, Мерити, – та, которую история запомнила уже как царицу, – но её происхождение было окружено тайнами и домыслами. Сама Анирет склонялась к тому, что слухи были не так уж и беспочвенны, хотя от Эмхет прямой ветви всегда рождались Эмхет, и подвергнуть сомнению наследственность младшей царевны было сложно. Отцом Мерити вполне мог быть фаворит царицы – тот, кто стал Великим Управителем при Императрице и влиятельнейшим из людей того времени, опекун обеих дочерей Хатши – Сенастар, легендарный зодчий. Люди всегда были плодовитее, чем эльфы и даже чем рэмеи. Мудрая природа с лихвой возместила им сравнительно небольшой срок жизни удивительной способностью к выживанию и быстрому обучению. А выживание их обеспечивалось не только высокой приспосабливаемостью к любым условиям, но и плодовитостью. Во многом по этой причине браки с людьми у рэмеи не только не считались чем-то из ряда вон выходящим, но в некоторых слоях общества даже поощрялись. Быстрая сильная кровь Сенастара была сильнее даже недуга царицы, а возможно, дело было в их удивительной любви. Мерити, говорили, была прекрасна, как богиня, удивительно умна и даже в воинском искусстве не уступала многим мужчинам.