Берега/разделительная/черта

Иванченко Ирина В.

что, как ни сердись, знай: принц счастлив, любя другую.

А море все вьется у ног и зовет домой,

а море все шепчет нужное: «Помогу».

Русалочка держится, прячет от взглядов боль,

которая плещется в синих глазах, и шторма

никто не увидит: снаружи все тот же штиль.

Она за ним следом

куда-то идет покорно,

покорно склоняет голову – на, целуй —

свой лоб подставляя, и так же покорно сносит

его нелюбовь. Но рождается в глубине

из штиля душевного в бурю немая злость,

крюками впивается в рыбию чешую,

что лезет наружу, и нет ей конца и края.

И в следующий раз, когда падает принц в волну,

она за ним следом, нет, уже не ныряет.

***

Позови меня, море! Но вопль русалки нем,

и не выйти уже никогда из постылых стен,

и не лечь, как в объятья сестринские, в волну.

И не броситься камнем, чтоб после пойти ко дну:

крепки в окнах решетки – вот принца любовный дар.

И проходят, проходят мимо нее года.

Испаряется с кожи родная морская соль,

остается под кожей саднящая злая боль,

остаются лишь одиночество и печаль.

Волны бьются вдали, и беснуются, и кричат,

но им стены темницы ее не суметь сломать.

Горе бедной русалки не выговорить в словах.

Забери меня, море! Но плач ее тих и слаб.

О любви была сказка, но много в ней вышло зла.

О любви было сердце, теперь в нем лишь грусть и страх.

Вдали волны шумят и зовут ее: «О, сестра!..»

***

Хочешь о боли? Так слушай тогда о боли,

жалящей ядовитой меня осой.

Словно русалка, иду по ножам босой.

Хочешь

о страхе? Послушай слова о страхе,

липком, тягучем и душащем, как смола.

Словно русалка, потерянная в словах,

в криках, молитвах, проклятьях немых, бессильных

что-нибудь в этой истории поменять.

Скольким русалкам принц верным был до меня?

Хочешь о боли? Но это такая яма…

Пропасть, остовы покоятся кораблей.

Пеной русалкино сердце скользит над ней.

***

Начитавшись историй о жизни своей прабабки,

она лезет на берег моря, хвоста не пряча,

и надеется встретить принца, других прекрасней,

и не нужно ни зелий ведьмы ей, ни удачи.

Побережье пустует дни напролет: ни принцев,

ни хотя бы на них отдаленно мужчин похожих.

Не сдается русалка. Пусть будет уже, кем будет,

и простого она любить больше жизни сможет.

Полумесяц сменяет в небе луны монету

трижды, прежде чем угасает сердца любви волненье.

Понимает русалка, что сказки на то и сказки,

чтоб вовек не случаться, тем более, чтобы с ней.

Путь до дома неблизкий, шторма, небеса чернеют.

Она лодок разбитых считает, плывя, скелеты

и мечтает: «Ах, если бы юношу мне спасти, то

полюбил бы меня тогда всей душой в ответ он!».

На тринадцатый день ей все же везет, и в бурю

попадает корабль. Русалка, в мечте о счастье

порываясь спасти, кидается к нему ближе,

и ее разрубает лопастями на части.

***

Сердце станет льдиной, едва коснется

Конец ознакомительного фрагмента.