Береги честь смолоду
Шрифт:
Его манера речи, его тщательно запрятанная злость на весь мир, его ледяные интонации явно давали понять, что я вижу перед собой маленького Денебери.
«Шаманы Ковена до последнего не хотели отдавать меня в корпус, — подтвердил мои догадки некромант. — Меня предлагали сжечь, окончательно уничтожив мой род…»
Но, судя по тому, что стоящий около бассейна пацан спокойно себе рассуждал о разнице в упокоении мертвецов, его все же приняли в корпус.
«Ковен побоялся гражданской войны, — усмехнулся Денебери. — Во многом это
Денебери замолчал, а я почувствовал, как на сердце навалилась тяжесть — скорбь по убитой семье и нестерпимое ощущение бессилия, переходящее в жажду мести.
«Отец уничтожил пятнадцать шаманов, — зло продолжил некромант, — но когда нас обложили, передал всю силу мне и вышел к Ковену. Он мог обратиться в лича, и Некрос бы вздрогнул, но вместо этого отрекся от силы…».
Я внимательно слушал Денебери, не забывая следить за мальчишками.
Последние переключились на цифры и сейчас негромко спорили, каждый отстаивая свою точку зрения.
Они явно чего-то ждали, и мне не оставалось ничего другого, как ждать вместе с ними, попутно слушая историю разоткровенничавшегося некроманта.
«Ковен оценил поступок моего отца и не стал меня убивать, — глухо продолжил Денебери. — А вот его казнь затянулась на шесть часов. И все это время меня заставляли на это смотреть».
Я внутренне поежился, сам до сих пор помню палату реанимации, где лежали мои родители, и то чувство безысходности, а тут ещё и казнь…
«За все это время отец не проронил ни звука и, не моргая, смотрел мне в глаза, — голос Денебери окреп и стал злее. — Этим позорным волкам было невдомёк, что истинный служитель Смерти не чувствует боли и относится к телу как к временному сосуду бессмертной души!».
Стоило некроманту сказать про боль, как у меня тут же мелькнула мысль про свой высокий болевой порог.
Раньше я думал, что мне просто повезло, сейчас же я был более, чем уверен, что Денебери выбрал меня не случайно».
«Все то время, пока палачи издевались над его оболочкой, — продолжил тем временем Денебери. — Отец по мыслеречи передавал мне накопленные за века знания нашей семьи. Не все. Только те, которые понадобятся мне чтобы выжить и… отомстить».
Чем дольше я слушал некроманта, тем сильнее меня обуревало ощущение, что все, что со мной происходит — тщательно спланированная игра.
«Игра, говоришь? Возможно… — не стал спорить Денебери. — В жизни и в смерти важны лишь две вещи. Род и Искусство. А теперь перестань так громко думать и прислушайся к этим… мальчишкам».
Я последовал совету некроманта и, как оказалось, не зря.
Пацаны всё так же говорили о процентах, плетениях и формулах упокоения, но в их словах нет-нет, да и проскальзывали интересные моменты.
— … Ковен будет только рад, если мы найдем решение
— … Главное не перепутать плетение упокоения и поднятия, ведь они так похожи…
— … И не забыть про обязательную уязвимость к магии Огня, ведь армию немертвых нельзя оставлять без подстраховки…
— … Контроль над немертвыми можно организовать в виде призрачной Уздечки. Вот только нужны будут шаманские метки…
— … Или духи? Или слепки аур?...
— … Лучше сделать фиксацию по трем признакам, чтобы контроль случайно не достался… случайным разумным…
— … Осталось только понять, откуда будет идти энергия на подпитку немертвых?...
— … Отложенный платеж духам Земли?...
— … И каждого шамана…
— … Инициация?...
— … Сможет ли человек стать Верховным шаманом Ковена?...
— … Максимум, доступный наследнику рода — это советник. И то, он должен ненавидеть некромантов всей душой…
— … Вот только кто…
Шумящий снаружи ливень заглушал слова парней, а льющаяся в бассейн вода исключала работу любых подслушивающих заклинаний, но пацаны все равно страховались.
И, как оказалось, не зря.
На дальней стене висели богато вышитые циновки, и одна из них едва заметно колыхнулась.
Вот только пацаны, к сожалению, этого не заметили. Или заметили?
«Чтобы некроманты не ощутили Биения Жизни? — усмехнулся Денебери. — Они знали, что рано или поздно кто-то придет, чтобы попытаться прочитать их разговор по губам. А вот сейчас будет момент, за который мне до сих пор стыдно…».
— Как бы то ни было, — голос маленького Денебери оставался таким же тихим, но слышно его было на удивление прекрасно. — Ты должен понимать, что служители Ануба не могут быть равны.
— Предлагаешь раз и навсегда решить этот вопрос? — прищурился парень со шрамом.
— Раз наши семьи… не смогли, то нам не остается ничего другого.
«Тенебери… — с грустью протянул некромант. — Отличие в одну букву, повлекшее за собой многовековое противостояние…»
— Что ж, — парень со шрамом сжал кулаки, и его глаза вспыхнули изумрудным огнем. — Здесь и сейчас.
— Здесь и сейчас, — подтвердил щуплый паренек с колючим взглядом.
Несколько секунд они, не моргая, смотрели друг другу в глаза, а затем высокий паренек схватился за левую руку и страшно закричал.
На моих глазах его рука начала стремительно усыхать, пока не превратилась в обтянутую пергаментной кожей кость.
— Аааааа! — надрывался парень со шрамом. — Ненавижу тебя! Ненавижу эту проклятую магию!
— Знай свое место, — невозмутимо ответил маленький Денебери. — У Ануба может быть только один жрец, и это я.
Пока что смысл произошедшего от меня ускользал, но зато разыгравшаяся сцена отвлекла меня от зачесавшегося носа.
Худощавый подросток посверлил согнувшегося в три погибели паренька и, больше не говоря ни слова, покинул помещение.