(береме)няшка для миллиардера
Шрифт:
Ведь у меня будет дочь, а все эти девчачьи штучки далеки от меня как Эверест от Нью-Йорка. Нина же разбирается во всем этом гораздо больше.
Работа навалилась на меня лавиной. Все и разом. У меня нет времени практически на сон, не то, что на нашу с Няшкой интимную жизнь, как бы сильно мне этого не хотелось! Но порою мысли о сексе с Ниной вытесняют вообще ВСЕ в моем мозгу и тогда спасает старое доброе мастурбирование в душе. Потому что изменять Нине с готовыми на все бывшими любовницами у меня нет никакого желания.
Вообще, после того как узнал,
Например, когда впервые поздно возвратился с работы и почувствовал прилив крови к своему младшему другу, первым делом направился в комнату своей пленницы. Она спала. Сладко и очаровательно, обнимаясь с одеялом, пропустив его между ножек и устроив на нем свой животик. Я не смог ее разбудить при всем желании. Это показалось мне не правильным. Самое главное, что я сейчас могу делать для Нины и нашей дочери, это — заботиться о них, защищать, охранять их сон и обеспечивать комфортом.
Преисполненный этими мыслями и вернулся к работе и вскоре забыл о своих желаниях.
Нина тоже попритихла. С того момента, как я отослал Кошмару из дома, все наладилось. Нина отлично ладит с прислугой. Тайки тоже ею довольны. Нина из простых девушек, из деревенских, и у нее нет всех этих столичных закидонов и спеси.
Иногда я даже думаю, что Нина — идеальная женщина для меня. Даже, возможно, жена… ну а что? Она была девственницей, невинной девушкой, пока не встретилась с моими пальцами. Я — у нее первый и единственный мужчина. Именно такую я и рассматривал всегда в качестве своей жены. А еще она скромная и тихая. И меня дико, просто безумно влечет к ней, как к женщине! Я думаю о ее теле практически каждые пять минут своего рабочего времени. Она идеальная для меня, и я всерьез подумываю о том, чтобы сделать ей предложение, и надеюсь, что она его примет.
НИНА
К роскошной жизни привыкаешь быстро. А Сулейман обеспечивает ею меня с лихвой. У меня неограниченный бюджет и разрешение тратить его туда, куда я захочу — на обустройства комнат, своей и дочери, на одежду и всякие милые женскому сердцу безделушки типа духов и косметики.
Сулейман ведет себя идеально. В его поведении столько уважения и любви к нашему ребенку, что я в который раз убеждаюсь: я выбрала идеального кандидата в отцы своему малышу!
Хочу ли я теперь сбежать от него, чтобы возвратиться обратно к своей скромной свободной жизни? Не знаю… Сулейман нравится мне как мужчина. Он полностью удовлетворяет меня в сексе и других аспектах жизни. Он заботлив, внимателен, трудолюбив. Он ни секунды не лежит на продавленном диване, не потому что у него этого продавленного дивана нет в принципе, а потому что он — трудоголик до мозга костей, и вместо отлеживания боков он лучше еще подкачает свое шикарное тело в спортзале, или подарит мне очередной головокружительный оргазм!
А еще мне все чаще в голову залезают вот такие мысли: «ребенку нужен отец». Да, ничего нового,
— Ох и набрали мы всего с тобой, Миу-ша, — я радуюсь, точно ребенок вороху пакетов с детской очаровательной одеждой, что мы приобрели в дорогих бутиках торгового центра.
Ношусь с ползунками и распашонками по всему дому, представляя, как именно буду одевать свою дочечку, когда она наконец, родится! У нее уже куча игрушек, одежды и обуви, и я уверенна, что она будет любимой и желанной не только для меня, но и для своего отца.
Кто-то звонит в дверь и одна из домработниц идет открывать.
— Мадам Карина! — отступает она на шаг и оказывается сбитой злобной фурией с ног.
— Пошла вон! — шипит Кошмара, уверенно проходя в пент-хаус. — Где Сулейман? Я должна сообщить ему кое-что!
Опять эта дура пришла — вздыхаю я. Но делать нечего. Нам обеим под одной крышей не ужиться, а посему настало время выставить ее за дверь раз и навсегда!
— Чего надо? — выхожу я на встречу к бывшей возлюбленной Сулеймана.
Кошмара безошибочно точно отмечает разложенные по всюду девочковые комбинезончики и оскаливается ухмылкой гиены:
— Ха, на сына ума не хватило? Девку Сулику родишь?
— Не твое собачье дело! — грублю я отчаянно.
— Как раз-таки мое, колхозница! — упирает она руки в боки. — Убирайся вон отсюда в свою вонючую пригородную парикмахерскую, где ты обслуживала вшивых бомжей!
— Ха! — усмехаюсь я, — Даже привокзальные бомжи почище тебя будут. Уходи, иначе я звоню Сулейману!
— Вот и правильно, позвони, пусть придет! Ведь я тоже… — Кошмара роется в брендовой крохотной сумочке и достает оттуда цифровой тест на беременность.
Красноречивый плюс и надпись «беременность» говорят все за себя.
На лице Кошмары злобное торжество, а у меня из-под ног будто почву выбили, и из легких весь воздух…
Тайки растерянно смотрят то на меня, то на старшую Миу-шу.
— Мадам, вы биремена от гаспадин Сулейман? — с почтением интересуется главная домработница.
— Именно! От него! И сыном, я уверенна! Так что я теперь здесь главная! Помоги мне занести вещи, поломойка!
Миу-ша с мгновение переваривает эту новость, и не обращая внимание на обидное прозвище, так же с почтением отвечает:
— И я правда позвонить гаспадину, не нада тут командовать без его знайства.
— Быстро! — командует Кошмара, выходя за дверь.
Через секунду тащит огромную сумищу, и никто из таек не бросается ей помочь, хотя окажись в подобной ситуации я, уверенна, они бы помогли. А все потому что с людьми надо обращаться по-людски, а не по-скотски.