Беременна (не) от того
Шрифт:
— Да нет. Хотел вот поздравить любимую девушку с материнством.
Игорь меняется на глазах. Становится милым и отступает назад. Кидает на меня нечитаемый взгляд, от которого по спине ползут мурашки, и скрывается из виду.
Выдыхаю. Надеюсь, мне просто показалось, что он что-то замышляет. Упираюсь взглядом в Ярослава.
— Ульян, я все объясню…
— Здравствуйте, мы с вами ещё не знакомы. Я Ульяна.
Намеренно игнорирую Гаврилова и протягиваю руку удивленному Руслану.
— Руслан.
Он
— Я видела, как вы приезжали с Ярославом, но быстро исчезли. Даже неудобно перед вами. Не очень гостеприимно.
Руслан откашлялся. Стало видно, что ему некомфортно от моего повышенного внимания, но в меня словно бес вселяется. Очень хочется задеть Ярослава, я понимаю, что это некрасиво по отношению к Русу, но…ничего с собой поделать не могу.
— Да, — его взгляд мечется между нами, от мужчины исходит неуверенность, — срочные дела возникли.
— Поехали…
Запястье обхватывает рука Яра, и он ненавязчиво тянет меня в сторону машины. Моментально передо мной возникает начальник, и Рус не смеет ему перечить.
— Я на телефоне, Рус.
Впереди открывается дверь, и меня подталкивают внутрь. Предчувствие подкидывает мне нелицеприятную картинку. Сейчас что-то будет, и это что-то явно не из хорошего. Только вот и я не очень позитивно настроена. Обида не хочет отступать, только глубже запускает свои щупальца. Окутывает с головой и утягивает в темный омут.
— Какие новости?
Вижу, как он делает глубокий вдох. Видимо, боится взорваться или сорваться.
— Что именно тебя интересует, Ярослав?
— Как дети?
— Дети в порядке.
Черт! Голос против воли дрожит, и я отворачиваюсь к окну, чтобы переключить внимание на что-то нейтральное. Но мое лицо поворачивают обратно, и стальные глаза впиваются в меня. Его взгляд обжигает и заставляет внутренности скручиваться в узел.
— Солнце, я все объясню.
Глава 23
Перед глазами все расплывается. Предательские слезы ползут по щекам, посылая к черту всю мою выдержку. Гаврилов чертыхается и притягивает меня в объятия. Последняя мысль о том, что испорчу его дорогущую белую рубашку своим макияжем, и слезы потоком льются из глаз.
— Родная моя, послушай. Для меня этот прием был так же важен, как и для тебя. Но, чертова конференция, херовы журналисты и херов телефон, который сел. А ещё и херова машина, которая сломалась на перекресте и создала километровую пробку, в которую, естественно, попали мы.
Он замолкает, предоставляя минуты на раздумье. А потом меня опутывает его тепло, его губы находят мой рот и погружают в забытье. Мне уже неважно, что происходит вокруг. Я вся настроена
— Прости. Я правда хотел приехать. Но опять эти гребаные форс-мажоры. Не плачь. Мне больно от одной только мысли, сколько ты плакала по моей вине, Ульян.
Он такими словами хочет сделать легче? Хреново у него выходит, потому что я прямо здесь готова умереть от переполняющих грудь эмоций. Ребра еле сдерживают напор раздувающегося сердца.
— Ты не делаешь лучше…
Голос перестает слушаться, и даже я сама с трудом могу разобрать, какие слова вылетают сейчас из моего рта.
— Прости.
Все это время я нахожусь в его уютных и уже таких родных объятиях. Нет сил злиться. Весь мой запал сдувается, и я просто выдыхаю. Будь что будет…
— Если ты ждешь, когда я сообщу пол, то зря.
Гаврилов хмурится и непонимающе смотрит на меня сверху вниз.
— Опять что-то не так?
— Все так. Просто я решила, что тебе это тоже важно и попросила сказать в следующий раз.
Гаврилов обхватывает мое лицо и притягивает вплотную к своему. Его зрачки расширены до предела. В их глубине плещется неверие и сомнение. Это задевает. Нам ещё предстоит вырабатывать доверие.
— Правда, Яр. Или я ошибаюсь?
Он мотает головой и начинает покрывать лицо короткими поцелуями.
— Нет, не ошибаешься. Спасибо, Уль. Боже, спасибо за то, что мне тебя послали. Плевать, кто и как. Я до одури рад, что ты со мной. Веришь?
Не нахожу сил для слов и просто киваю. Не знаю, откуда во мне силы на то, чтобы понять и простить, но я в очередной раз закрываю глаза на шероховатость в наших отношениях. Тут же в глазах Яра вспыхивает какой-то дьявольский огонек.
— А поехали с твоими родителями познакомимся?
Застываю статуей. Глаза лезут из орбит, и я пытаюсь отыскать на лице Ярослава признаки шутки. Но он абсолютно, совершенно точно серьезен.
— Зачем?
— В смысле «зачем», Ульян? Ну не будем же мы с тобой постоянно прятаться от всего мира. Предлагаю для начала раскрыться перед твоими родителями.
— Ну, это как-то не так делается. Нужно же предупредить, чтоб мама успела стол накрыть.
— А зачем? Просто пусть собираются, и отвезем их в дом. Шашлыков пожарим, посидим с твоим отцом, поговорим. Звони давай.
— Но…
— Давай, или хочешь, чтобы я позвонил?
И лапищу свою протягивает к моему телефону.
— Я сама…
Голос предательски срывается на какой-то непонятный писк.
Набираю номер мамы, и после третьего гудка мне отвечает взволнованный голос.
— Доченька, что-то случилось?
— Привет, мам. Все нормально. Тут просто такая ситуация. Вы же хотели познакомиться с отцом моих детей?
— Эм, — на том конце возникает заминка, — ну да.
— Собирайтесь. Мы сейчас заедем.