Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки
Шрифт:
— Помню, дочка… Помню. Герман лежит рядом с ней. Он ведь любил Кристину. До безумия любил… В тот день, когда она решила уйти от него и забрать с собой сына, он не сдержался… А я всё видел… и не остановил его. Это моя самая главная вина. Я позволил прийти горю в нашу семью. — Он снова смахнул слёзы. — Он ударил её по лицу и… Кристина споткнулась о чемодан и упала… Упала неудачно. Как сейчас помню, вытирал её кровь с пола… А Руслану мы сказали, что она ушла…
— Вы могли написать ему письмо с признанием и рассказать всё на бумаге, —
Старик покаянно опустил голову и заплакал навзрыд.
— Руслан вернётся с командировки и я… я постараюсь его привезти сюда, — сказала ему тихо, сама уже чувствуя душевную боль и невыносимую жалость к этому старику, который наделал столько ошибок в жизни, что неизвестно как теперь ему их отработать и исправить. А его сын и отец Руслана… знаете, я не злая, но туда ему дорога!
— Я буду ждать…
Вот так я и побывала в гостях у деда Руслана. Разбередила ему душу и оставила одного в слезах.
Я ехала назад, и мне было невозможно грустно и очень больно, словно я сама впитала в себя все пролитые слёзы старика и его отчаяние.
Время всегда всё расставляет по своим местам, заставляя плакать и рвать душу на куски, чтобы добраться до старых ноющих ран и освободиться от боли… Но ведь ни за что не вернуть былое, чтобы всё исправить.
— Ты уверена в том, что Руслану нужно об этом знать? — спросила Люся, отправляя в рот второе шоколадное пирожное. — Может, не стоит? Мужчины они же такие… нежные и ранимые…
— Я разбередила ноющую рану его деду. Он страдает и мучается от своих мыслей. Ты бы его только видела, Люсь… Одинокий и никому не нужный. Живёт в дичайшей бедности. Дом уже лет сто не ремонтировался…
Вздохнула и отхлебнула своего чая.
— Руслан должен знать. И должен с ним повстречаться. Как бы там ни было в прошлом, но его дед сейчас раскаивается. Ему нужно прощение внука и ему необходимо рассказать правду о его матери и показать её могилу. Ох, то был тяжёлый разговор, Люсь…
— Ты вот жалеешь его, а ведь он бил ребёнка, Тома. Разве наши дедушки и бабушки, не должны быть, более нежными к своим внукам, чем сами родители?
— Всё так… но… мне кажется, у него было столько времени наедине с самим собой, что у него миллион раз произошла переоценка ценностей.
— Если ты так чувствуешь, то доводи до конца начатое, но будь готова к тому, что твоему Руслану не понравится твоя самодеятельность. И возможно, он не захочет ничего уже знать.
— Возможно, но я должна попробовать, — сказала уверенно.
— А
— Ой, Люся, не спрашивай сейчас. Всё жду подходящего момента.
— А он всё не настаёт, — закончила за меня Люся. — И никогда не настанет, Том.
— Знаю…
— Я тут ходила с Надеждой в клинику, и мы смотрели на малышку на УЗИ. Знаешь, если вдруг что-то у тебя не получится… ну-у-у… или Руслан будет категорически против второй дочки, то я оставлю её себе. Но если всё будет хорошо, то ты просто обязана сделать меня крёстной мамой, поняла?
— А я о других кандидатах и не думала, Люсь.
Люся благодарно улыбнулась.
Вам, наверное, кажется странным, что я так доверяю своей подруге. Но по-другому никак. Я доверяю ей, а она доверяет все свои секреты мне. Наша дружба живая. И как всё живое, она любит нежность и любит правду. Мы с подругой никогда не врём друг другу, потому что нам нет смысла это делать. Если кто-то из нас неправ, то мы не станем осуждать, а примем сторону друг друга. Люди глупы, когда легко отказываются от друзей. А ведь так нельзя.
У Руслана нет друзей, а быть может, будь у него хоть один настоящий друг, он смог бы давно отпустить своё прошлое…
Руслан вернулся через два дня, ранним-ранним утром, когда солнце ещё даже не думало показывать своё личико.
Я услышала шорох одежды и, приоткрыв один глаз, прошептала сонно:
— Ты вернулся…
Улыбнулась, когда мои губы накрыли прохладные губы мужа. Обняла его за шею и вдохнула уже такой знакомый и полюбившийся запах.
— Ты даже представить себе не можешь, как я по тебе соскучился, Тома… — произнёс он.
— Тогда скорее раздевайся и ныряй ко мне под бочок. Согрею тебя, мой странник и осыплю жаркими поцелуями.
— Насколько жаркими? — поинтересовался он, забравшись ко мне в постель и обняв меня нежно погладил живот.
— Настолько, что ты расплавишься от моей страсти и любви…
Прикосновение губ, сплетение тел — сладкая дрожь — предвкушение — радость — маленькая смерть и рождение… Прекрасная встреча после недолгой и такой долгой разлуки.
— Люблю тебя, Тамара…
Глава 28
На Руслане был лёгкий светло серый льняной костюм. Он выглядел бы потрясающе красивым, не будь таким злым и раздражённым.
На меня.
И он совсем не походил на любящего мужчину, который с нежностью обнимал меня несколько часов назад и шептал на ухо всякие приятности.
Он смотрел на меня своими неправдоподобно чёрными глазами, желваки на его скулах ходили, выдавая его гнев или даже ярость.
— Тамара… — его тон не сулил ничего хорошего. Но я не могла не рассказать о том, что ездила к его деду. — Что ты творишь, а? Какого чёрта ты потащилась туда?