Беременна от Братвы
Шрифт:
Тяжесть этого давит на меня, затрудняя дыхание. Я думала, что сбежала от своего прошлого, но оно настигло меня, утащив меня обратно во тьму, которую я думала, что оставила позади. Теперь все, что я могу сделать, это лежать здесь, поглощенная обломками всего этого, неспособная найти выход.
Дверь скрипит, и мне не нужно смотреть, чтобы понять, что это Иван. Его присутствие, это то, что я узнала мгновенно, смесь силы и интенсивности, которая заполняет комнату. Он тихонько движется, садясь на край кровати рядом со мной. Я чувствую, как матрас прогибается под его весом,
Иван сначала ничего не говорит. Он просто сидит там, его рука нежно лежит на моей руке, успокаивающее присутствие в хаосе моего разума. Через мгновение он говорит, его голос тихий и спокойный. — Все кончено, Сара. Теперь ты в безопасности.
Я слышу слова, но они не совсем регистрируются. Безопасно. Слово кажется чуждым, почти бессмысленным. Я так долго чувствовала что угодно, только не безопасность, и теперь, даже после ухода Лео, страх и боль все еще обволакивают меня, как вторая кожа.
— Я не чувствую себя в безопасности, — шепчу я, мой голос едва слышен, как будто признание вслух делает это более реальным. — Я чувствую себя... пустой. Как будто все внутри меня сломано.
Рука Ивана слегка сжимает мою руку, молчаливо предлагая утешение. — Ты через многое прошла, — говорит он, его тон смягчается, чего я от него не привыкла. — Ты сильнее, чем думаешь, Сара. Ты выжила.
Я закрываю глаза, пытаясь найти утешение в его словах, но все, что я вижу, это лицо моей матери, отчаяние в ее глазах, когда она снова предала меня, и тошнотворное осознание того, что Лео, мальчик, которого я когда-то любила, превратился в монстра. — Почему все должно закончиться так трагично? — спрашиваю я, больше обращаясь к себе, чем к Ивану. — Почему все не могло быть иначе?
У Ивана нет ответа на это. Может, его и нет. Вместо этого он слегка двигается, его голос становится жестче, когда он продолжает. — У нас твоя мать, — говорит он, и эти слова прорезают дымку в моем сознании. — Она больше не причинит тебе вреда. Я хочу, чтобы она умерла, Сара. После всего, что она сделала...
Заявление повисает в воздухе, тяжелое и холодное, но оно не вызывает гнева, который я ожидала. Вместо этого оно лишь углубляет пустоту внутри меня. Моя мать причинила мне столько боли, столько страданий, но мысль о ее смерти... не приносит мне никакого утешения. Это просто ощущается как еще одна трагедия в жизни, полной ими.
Я слегка поворачиваю голову, наконец встречаясь взглядом с Иваном. Его глаза темные, напряженные, полные защитной ярости, которую я знаю для меня. Он готов сделать все, что угодно, чтобы обеспечить мою безопасность, чтобы устранить любую угрозу моей жизни, но это... это не ответ.
— Нет, — тихо говорю я, мой голос тверд, несмотря на усталость, которая тяготит меня. — Не убивай ее, Иван.
Он смотрит на меня, его брови хмурятся в замешательстве. — После всего, что она сделала, ты хочешь оставить ее в живых?
— Да, — шепчу я, чувствуя, как тяжесть моего решения давит на меня. — Ее жизнь… это уже наказание. Она потеряла все,
Иван пристально смотрит на меня, выискивая на моем лице любые признаки сомнения, но я выдерживаю его взгляд, решительный в своем решении. Я не позволю этому циклу насилия продолжаться. Я не позволю смерти моей матери стать еще одним грузом на моей и без того обремененной душе.
Через мгновение он кивает, выражение его лица слегка смягчается. — Если это то, чего ты хочешь, — говорит он мягким голосом.
— Так и есть, — отвечаю я, снова закрывая глаза и чувствуя, как напряжение медленно уходит из моего тела. — Я просто хочу двигаться дальше. Я хочу сосредоточиться на нашей дочери, на нашей жизни... а не на прошлом.
Иван наклоняется, нежно целуя меня в лоб. — Тогда вот что мы сделаем, — бормочет он. — Мы двинемся вперед.
На мгновение никто из нас не говорит. Между нами повисает тишина, наполненная тяжестью всего, что произошло. Наконец, Иван протягивает руку, убирая с моего лица выбившуюся прядь волос. Его прикосновение теплое, приземляющее, и мне требуется все, чтобы не сломаться снова.
— Теперь все кончено, — тихо говорит он, его голос, низкий рокот, который каким-то образом успокаивает хаос внутри меня. — Никто не причинит тебе вреда. Пока я жив.
Его слова должны были утешить меня, и они это делают, но они также будоражат что-то внутри меня, вопрос, который терзает меня с тех пор, как все это началось. Я обращаю на него взгляд, ища в его глазах ответы. — Зачем? — спрашиваю я прямо, мой голос едва громче шепота. — Зачем ты это делаешь?
Он смотрит на меня, и на его лице мелькает замешательство. — Что ты имеешь в виду?
— Почему ты меня защищаешь? — продолжаю я, и мой тон становится более настойчивым. — Это потому, что я мать твоего ребенка, или потому, что я некая награда, которую ты, как ты думаешь, выиграл у врага?
Выражение его лица слегка ожесточилось от моих слов, но я вижу эмоции за его глазами, борьбу за то, чтобы найти правильный ответ. Я немного приподнялась, мое сердце колотиться, когда я продолжаю, нуждаясь в понимании. — Всю свою жизнь меня использовали люди. Моя мать, Кейс, даже Лео. Я для тебя просто еще один инструмент? Поэтому ты защищаешь меня, потому что видишь во мне какую-то пользу?
На мгновение он замолчал, сжав челюсти, обдумывая мои слова. Затем, наконец, он заговорил, его голос был тихим и наполненным чем-то, что я не могу точно назвать. — Нет, — говорит он, его тон был решительным. — Дело не в этом, Сара.
Я жду, мое сердце застревает в горле, пока он изучает мое лицо еще мгновение, прежде чем наконец произнести слова, которые меняют все. — Потому что я влюблен в тебя.
Признание повисает в воздухе, и я чувствую, как земля уходит у меня из-под ног. Я смотрю на него, мой разум кружится, пытаясь осмыслить то, что он только что сказал. Влюблен? В меня? Я ищу его глаза, ища любой знак, что он лжет, что это просто еще один способ манипулировать мной. Все, что я вижу, это искренность, грубая и неоспоримая.