Беременна от нелюбимого
Шрифт:
Я ложусь на кровать и прикрываю глаза. Устала с дороги. Кладу ладонь на живот, поглаживаю его. Малышка спит. Утомилась. Как же все-таки здесь хорошо. Невероятно просто. Атмосфера кружит голову и расслабляет. Я сама не замечаю, как засыпаю. Впервые за две недели спокойным крепким сном.
Глаза открываю, когда за окном начинает темнеть. И сразу же прислушиваюсь к звукам в доме.
Тихо.
Поднимаюсь с постели и спускаюсь вниз. Свет не горит. Во дворе автомобиля нет. По-прежнему никто не вернулся.
Что ж, я могу заказать ужин. Кравцов вернется с работы, и я
Точно. Так и сделаю.
Все же не могу удержаться, набираюсь наглости и звоню Дане спросить, где он. А вдруг он в командировку улетел, а я здесь как дура сижу и жду его?
К моему разочарованию, Даня сбрасывает звонок после нескольких гудков и следом отправляет сообщение:
«Не звони мне».
Снова чувствую вкус горечи во рту. Снова обидно становится и плакать хочется. Словно надоедливого котёнка, вышвырнул меня из своей жизни.
«Дурак», — пишу в ответ и сажусь в мягкое кресло. Свет во всем доме выключаю, чтобы, если вернется, не заподозрил моего присутствия раньше времени.
Ну где же ты, Даня?
Времени — почти одиннадцать ночи. Телефон Оли вне зоны доступа. Дозвониться ей не могу. Меня заполняет разочарование, граничащее с обидой. Наверное, стоит домой поехать. Это намек от судьбы: не нужно было сюда приезжать.
Я в последний раз обхожу некогда родные стены. Какое-то время стою на заднем дворе перед бассейном, уже собираюсь вызывать такси, как вдруг телефон оживает.
Безруков.
После того вечера я с ним больше не разговаривала. Ведь он мог Дане все объяснить, но почему-то не стал. Неужели и он против наших с Кравцовым отношений? Есть хоть кто-то, кто считает, что мы и в самом деле подходим друг другу?
Мне хочется проигнорировать Сергея, но не могу упустить возможность узнать, где сейчас Даня. Слишком уж заманчиво.
— Алло?
— Мил, привет, — хмуро начинает он и тяжело вздыхает. — Ты сейчас где?
— Эм-м, дома. — Оглядываюсь по сторонам и решаю не уточнять, где именно дома.
— Ясно.
Напряженная тишина между нами. Сергей словно не может решиться сказать мне что-то.
— Говори уже. Зачем звонишь? — резко и с неприязнью.
— Это по поводу Дани. Я… я пообещал ему не говорить тебе ничего, но я так не могу, Мил. Я не одобряю его действий и считаю, что ты должна знать правду.
— Даня что, изменяет мне? — в моем голосе проскальзывают истеричные нотки. Только не это. Как же так?
— Изменяет? Нет, конечно. Он тебя, дуру, любит.
— Любит? — переспрашиваю я, а в голосе так и звенит возмущение. — Ага, так любит, что выставил из дома. Ему все равно, Серёжа. Он даже не пишет мне.
— Мил, Даня в больнице, — Безруков так быстро произносит это предложение, что я не успеваю поймать суть.
— Где? Что случилось? Боже, он в аварию попал? Серёжа, не молчи! — Я чувствую, как меня настигает истерика. — Что с Даней? Почему мне никто не сообщил?
— Даня болен, Мила. У него лейкемия, и он запретил всем говорить тебе об
Сергей расстреливает меня одними словами. Автоматная очередь попадает прямо в цель. Мое сердце начинает кровоточить. Разум в шаге от безумия.
Что он только что сказал?
Это, должно быть, недоразумение.
— О господи, — всхлипываю я и прикрываю ладонью рот. Не может быть. Нет. — Это неправда. Ты врешь. Скажи, что ты врешь, прошу, — медленно срываюсь на истерику. Что-то начинает душить изнутри. Перекрывает весь кислород. Мешает сердцу качать кровь.
По ту сторону слышится лишь тяжёлый вздох.
— Ты нужна ему Мила, как бы он ни старался отгородить тебя от всего этого. Ему нужна твоя поддержка. Я заеду сейчас за тобой, и мы поедем ко мне. Здесь и Оля, и Давид, нам всем теперь нужно вместе держаться. А утром отвезу тебя к Даниилу. Только не волнуйся, ладно? Все будет хорошо, он выкарабкается. Выздоровеет. Он сильный мужик.
— Я сейчас хочу. Хочу сейчас увидеть его, пожалуйста, Сереж, — умоляю я, а мысли мечутся с безумной скоростью в голове.
— Клиника уже закрыта для посещений. Завтра утром, Мила. Я позвонил тебе сейчас, чтобы к утру ты взяла себя в руки и к Дане в палату вошла с улыбкой. Жди меня, я уже выезжаю.
— Хорошо, — стираю пальцами слёзы со щёк, — только я не у себя, я в нашем доме. Приехала, а здесь никого нет.
— Тогда еду на Палубную. Ты пока вещи собери с собой. Только без нервов, хорошо? Не заставляй меня жалеть, что пошел против друга и сказал тебе все. Если с ребёнком что-то случится, я себе не прощу этого. Поняла?
— Да, конечно. Я справлюсь. Только быстрее, пожалуйста.
Я отключаюсь, а потом даю слабину. Сажусь прямо на ступеньки, прикрываю ладонью лицо и горько плачу.
Как же так? Как? Почему Даня? Почему мне ничего не сказал? Неужели поэтому кровь из носа так часто шла? Почему не доверился мне? Мы бы вместе что-нибудь придумали. Вместе прошли бы через все. А сейчас что? Я даже не знаю, насколько все серьезно и где он.
— Боженька, пусть с ним хорошо все будет. Обещаю, я стану лучшей женой в мире. И не нужен мне никакой моделинг. И есть буду булки и торты, как Даня и хотел, только пусть поправляется. Я ведь не переживу… не переживу, если его потеряю, — сквозь слёзы шепчу в небо в надежде, что меня услышат сверху. — Я ведь люблю его. Так сильно люблю. Он нужен нам с малышкой…
Глава 47
Даня
Тишина сводит с ума. А еще одиночество и то, что я не могу прикоснуться к Миле.
Девочка моя, как ты там без меня?
Я не должен был проводить с ней ночь после встречи выпускников, и уже точно не должен быть искать ее после. Это было эгоистично с моей стороны. Ведь нет ничего хуже, чем потерять близкого человека. А для Милы я стал близким. В этом я ни минуты не сомневаюсь.