Беременна от отца подруги
Шрифт:
Скреплю зубами и внимательно слушаю предысторию. Ставлю телефон на громкую связь, медитирую в глаза Росса, сжимаю кулаки до белых костей.
Глупышке очень понравился мужчина, искренне, но это не так важно. Гребаный Коэн следил за нами, он видел всех, включая Алину и вышеупомянутого Росса. А дальше риск, построенный на теории.
Двое молодых людей в большом коттедже. Один из них смазливый гавнюк, вторая, молодая и наверняка романтичная барышня, тут либо пан, либо пропал. Шакал угадывает о симпатии дочери, когда решает связаться с ней
Он представляется другом Росса и говорит о том, что я, суровый беспринципный отец, никогда не позволю им быть вместе.
Коэн изучает со всех сторон территорию, находит оптимальный вариант с отсутствием камер, на самых затворках, где, наверное, еще со времен Ивана Грозного, не ступала нога человека. Обманным путем заставляет дочь спуститься, чтобы передать тайную записку от Женьки.
Бумажное послание от Росса, мать вашу!
Алина, охваченная романтизмом не меньше Джульетты, сначала наводит макияж и наряжается. Думает что в письме приглашение на свидание, потом лезет по водосточной трубе, тянет через забор руку, и попадает в цепкие лапы Коэна.
Он похищает ее и запугивает, грозится сделать то, за что головы не сносит, потом в красках расписывает мучительную смерть Алины. Девушка не могла с нами связаться, шакал пристально следил за каждым ее действом.
Ублюдок предлагает альтернативу, ведь он же “добрый”: Коэн похищает Росса и покупает новоиспеченной парочке личный особняк. Ставит по периметру охрану, чтоб жених не сбежал. В обмен просит Степанову, потому что она его бывшая девушка, да. Коэна. И ему просто нужно с ней поговорить.
Дочь, охваченная паникой, веревочными узлами, сидит в чертовом недосторое и конечно соглашается. А дальше случилось то, что случилось…
Росс, делает жест рука-лицо, я в эмоциональной прострации, дослушиваю разговор до конца.
— Где этот недосторой?! — кричу Алине.
Была глубокая ночь, и девушка смутно помнит, тонированные окна не давали возможности разглядеть деталей. Знает только выезжали за пределы поста КПП, потом долго двигались по трассе.
Заканчиваю бессмысленный допрос, прошу передать телефон Зенону. Начальник охраны получает указание — находиться с дочерью, вплоть до моего прибытия. Не покидать Алину дальше пары метров.
— Хреновый из тебя волшебник, — говорю другу, — и кванты твои — дерьмо.
— Вот не надо тут поливать говном мою теорию, хотел, чтобы дочь вернулась? Получай!
— Лучше заткнись.
У нас нет ничего, кроме размытого ориентира Алины. Это безумие, но другого выхода не остается. Женька вновь заводит мотор и на всей скорости движется по направлению из города. По ту сторону окон беспросветная темнота и я даже представить себе не могу, каким образом и где, сможем найти, чертовы развалины.
А еще, очень зол на обеих девчонок, до огненного жара, до дрожи, что острыми иглами раздирает все тело.
Внимательно
— Друг, вот скажи, почему моя дочь, которую люблю больше жизни такая наивная? В кого пошла?
— Я сейчас не буду защищать Алину, но фак… — осуждающе отвечает Росс. — Откуда она могла догадаться, что Коэн еще поблизости? Алина видела прошлое похищение, однако там все закончилось хорошо. Кто-то из вас сказал ей, что нужно соблюдать особую осторожность? Ммм? Не ты, не твоя подружка Яна, не соизволили предупредить. Как с маленькой возитесь, только зад не подтираете!
— Мы хотели уберечь ее от расстройств. Она очень впечатлительная и нежная.
— Нежная?! — особо громко кричит друг, — да я чуть в штаны не навалил, когда увидел Алину в гневе. Юсупов, очнись, она уже не ребенок! Нянчитесь, а каков итог?
Он абсолютно прав, но мне как отцу, сложно воспринимать дочь в роли самостоятельной и независимой личности. В моем сердце она навсегда останется маленькой принцессой. Однако реформу общения все же пересмотреть придется.
Рука вновь содрогается от телефонного звонка, я напрягаюсь всем телом, когда вижу надпись Алина.
— Что? — сразу принимаю вызов, ставлю на громкую, готовлюсь получить очередной удар.
— Зинон собирается стоять со мной в туалете! — возмущается девушка.
— Пусть, — я понимаю ее дискомфорт, и решаю съязвить, — а то вдруг опять сбежать решишь? Через слив унитаза.
— Это не смешно отец, да, вы рассержены на меня, но… — тушуется дочь.
— Продолжай!
— Я решила, что больше не буду никого обманывать, ни в чем! Понятно тебе? — Ух, как строго говорит Алина, мы с приятелем даже переглянулись. — И еще, чтоб ты знал, я видела голого Росса!
Женька давится воздухом, я вздергиваю бровь, начинаю покрываться красными пятнами, теперь неотрывно смотрю на серо-зеленого друга.
— В каком это смысле, доченька? — осторожно выясняю, чтоб не спугнуть минутку откровения.
— В прямом, и спину и задницу, — уже немного тише продолжает она, — ай… зря я это сказала.
— Нет-нет, все хорошо, ты умница, так и надо, — наигранно-мягким тоном отвечаю и мысленно расчленяю Росса.
Прошу Алину передать трубку Зинону, которому на греческом объясняю, не ходить за девчонкой в уборную.
Сбрасываю вызов и будто чернею. Атмосфера в салоне сгущается, становится тягучей, пропитанной отцовской яростью. Виснет немая пауза. Женька делает вид, что его вообще не существует.
— Я убью тебя Росс! — закипаю, набрасываюсь с кулаками на друга, — ты трахаешь все, что движется, но она моя дочь!
— Да не трогал я ее, Юсупов! Клянусь! Блять…
Росс отчаянно отбивается и громко матерится, теряет управление авто. Внедорожник резко ведет вправо, парень выкручивает руль, пытается выровнять ситуацию. Однако машина съезжает с трассы на грунтовую калию и по инерции несется еще несколько десятков метров дальше.