Беременна по ошибке

Ильина Настя

Когда дверь открывается, я медленно поднимаю взгляд. Он скользит по стройным ногам в капроновых колготках, цепляется за строгую юбку-карандаш, плавно поднимается дальше к простой блузке, застёгнутой на все пуговицы, и я выдавливаю из себя улыбку.

Кристина.

— Чем обязан столь раннему визиту? — спрашиваю я.

— Перестань ёрничать, Соболев, ну правда! Тебе не идёт, — без кокетства в голосе отвечает она, проходит и садится в кресло напротив меня.

Её белые с лёгким оттенком дымчатого цвета волосы собраны в строгий пучок. Я вспоминаю огненные рыжие локоны

Эммы, аромат медовых яблок, исходивший от неё, и в трусах становится тесно. Приходится придвинуться ближе к столу, чтобы скрыть своё состояние.

— Почему ты приехала сейчас, ведь по расписанию у нас встреча на среду? — напоминаю я.

— Знаю, но кое-что пошло не так. Я сегодня уезжаю в командировку, поэтому если ты хочешь секса, — она смотрит на наручные часы. Дорогая вещица, которую я подарил ей на день рождения. — У нас есть двадцать минут.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не хихикнуть. Такое ограничение по времени… Да и сам факт секса по расписанию… Моя невеста многого себя лишает на самом деле, хотя я не уверен, что смог бы с ней быть таким же страстным и ненасытным, каким был с Эммой. До сих пор не понимаю, что со мной пошло не так. Неужели коктейль подействовал?!

Я смотрю на Кристину, а она на меня. Я на ней жениться не собирался, но отец настоял на том, что это будет выгодный брак, ведь когда-то его компания перейдёт ко мне, хоть я активно пытаюсь противиться этому и развиваю собственное дело.

«Соболев и партнёры» — огромная консалтинговая фирма отца, оказывающая бухгалтерские и юридические услуги по всему миру, а Кристина… Она дочь главного партнёра отца. И теперь уже моя невеста.

— Прости, но двадцати минут будет маловато, — покачиваю я головой. — Ты же знаешь, что я люблю медленно и долго…

— Как тебе будет угодно… Наша встреча на среду отменяется, поэтому выйдет только на следующей неделе. Ты ведь не станешь изменять мне? М? Соболев?

Я давлюсь собственной слюной и принимаюсь кашлять. Придя в себя, поджимаю губы и отрицательно мотаю головой. Она же прекрасно понимает, что у меня есть девушки, и ей не стать любимой и единственной, но всё равно испытывает меня.

— Давай тогда пойдём выпьем кофе? А потом я поеду собирать вещи.

— От кофе не откажусь, вот только мне лень куда-то идти. Закажу у секретарши…

— Господи, Соболев, она не приготовит мне латте! Не будь занудой! Пошли давай! Всего лишь спуститься на первый этаж.

Я шумно выдыхаю и ёрзаю на стуле, убеждаясь, что возбуждение отпустило, и нигде ничего не давит (давно уже пора переходить на более просторное нижнее бельё). Встаю на ноги и показываю Кристине рукой на дверь. Кофе, так кофе. Мне бы тоже не помешало, потому что я хочу спать.

Мы выходим в коридор и медленно двигаемся к лифту. По пути я здороваюсь с сотрудниками, а сам проваливаюсь в мысли. Интересно, как себя чувствует Эмма? Не проклинает ли меня за то, что мягко попросил её уехать? А может, она уже распознала обман и теперь просто мечтает оторвать мне яйца?! От этой внезапной мысли в паху все скукоживается и отдается болезненным спазмом.

Мысли снова заполняет она, и я пытаюсь переключиться, ведь это была всего лишь

одноразовая связь, как и все остальные, а рядом со мной идёт невеста, с которой мы должны обдумать дату свадьбы, если в её плотном рабочем графике найдётся свободное время…

Мы спускаемся на первый этаж и идём в кафе. Многие обедают тут, но я был только пару раз, и то по настоянию Кристины. Готовка тут на самом деле отвратительная, потому что поставлена на поток, и всё делают наспех, а вот кофе варят хороший.

Кристина заказывает латте, а я — двойной без сахара. Мы садимся за столик недалеко от кассы и смотрим друг на друга. Знакомы с самого детства, обручены, но по иронии судьбы ведём себя как чужие друг другу люди. Я не планировал жениться, она не хотела выходить замуж. Мы оба понимали, что этот брак будет выгоден, потому согласились с предложением родителей. И я ведь раньше думал, что это идеальная модель отношений, пока не встретился с девушкой, от которой закипел мозг (и не только мозг).

— Соболев, скажи честно, ты хоть что-то ко мне чувствуешь? — застаёт меня врасплох своим вопросом Кристина.

— Раньше тебя это не интересовало, — нахожусь с ответом я.

— Отец давит, что мы должны назначит дату свадьбы, — без заминок произносит Кристина. — Я и хочу понять, какое будущее ждёт меня.

— Ты ведь с самого начала знала, что…

Я не успеваю договорить, потому что нам приносят кофе. Аромат от него исходит приятный, но вспоминаю его горечь, и меня начинает воротить. Наверное, я переборщил с ним утром. Кристина делает глоток латте и снова смотрит на меня.

— Я прекрасно понимаю, что любви у нас не будет, но хочу элементарной верности. Я не потерплю измен, Соболев. Ты можешь трахать свой кулак, сколько захочешь, но если я узнаю о другой женщине…

В голосе Кристины звучат нотки угрозы. Мне на секунду даже смешно становится: она меня за подростка принимает, который будет заниматься хрен пойми чем, когда вокруг столько цыпочек, готовых прыгнуть к нему в постель?! Меня начинают раздражать её требования. Кристина первая стала неистово поддерживать родителей, когда те заговорили о свадьбе, которая должна состояться, потому что мы идеально подходим друг другу по всем пунктикам. И вот теперь решила ставить мне условия?!

— Ты знала, на что соглашаешься! Разве нет? — спрашиваю я и чуть подаюсь вперёд корпусом, с прищуром глядя на неё.

— Ты тоже знал… Никто не тянул тебя за язык и не заставлял соглашаться на помолвку. Я готова терпеть то, что наши отношения будут больше напоминать выполнение семейных обязательств: всё как у всех… Но измены — нет.

Кристина пьёт латте. Я замечаю, что её руки немного дрожат. Мне не жаль её, и я не чувствую себя скотом. Она акула, которая пытается поглотить меня целиком, но ничего не выйдет. Проще разорвать всё и забить на предстоящую свадьбу. С другой стороны, она права — так живут все. Отец предпочитает жить один, а родители Кристины не искрят друг к другу чувствами. Да и не бывает любви. Говорят же, что она быстро выдыхается. Вообще всё очень несправедливо в этой жизни: обычно один любит, а второй позволяет ему делать это.