Беременна поневоле
Шрифт:
Я заметил, как Алёна смутилась после моих слов о воздержании.
— Я не был ни с одной женщиной после тебя. И не хочется, — продолжал сыпать откровениями.
— Ты взрослый активный мужчина. Тебе ничто не мешает развлечься. Наш договор не подразумевал ничего такого…
— Нет, конечно. Но я уже говорил, что хочу тебя без договора.
Алёна замерла возле двери спальни. Я воспользовался короткой заминкой, поцеловав оголённое плечо.
— Безумно сильно хочу…
Алёна задумчиво посмотрела
— Ты любишь сложные задачи, да?
— Не ищу лёгких путей, — улыбнулся, перевёл взгляд на пухлые губы Алёны. Они так близко… Кажется, что мы поцелуемся.
Но внезапно Алёна отстранилась, быстро захлопнув перед моим носом дверь. Послышался щелчок замка.
— Что опять я сделал не так? Алёна?
39. Алёна
«Что я сделал не так, Алёна?»
Ничего. Просто я не уверена в себе и не уверена в чувствах Арсения.
Я не сомневалась, что поступки Арсения искренние. Он был неистов, нетерпелив и упорен — во всём. Но долговечно ли это?
За тот короткий промежуток времени, что мы знакомы, я сделала некоторые выводы о нём.
Арсений — один из тех людей, что добиваются своих целей. Всегда. Идут к ней упорно, не игнорируют преграды, но и не пасуют перед ними. Достигают желаемого.
Арсений и сам не раз говорил, что не ищет лёгких путей. Потом Оксана своими ядовитыми словами добавила щедрую горсть сомнений.
И теперь каждый раз, когда я наталкивалась на горящий желанием взгляд Арсения, я видела себя всего лишь желанным и труднодостижимым призом.
Арсений не отступался от своего плана — продолжал упорно «беседовать» с малышом через меня, и держался, как заботливый супруг.
Я работала в его офисе полдня — потом Арсений отправлял меня домой, не давая задерживаться ни минутой дольше.
Но однажды попросил задержаться, а потом мы поехали выбирать ёлочные игрушки. Новый Год был на носу, пора было задуматься об украшении дома.
— Сегодня должны установить ёлку. Нам останется только нарядить её. Какой цвет выберем?
— Натуральная ёлка или искусственная? — поинтересовалась я.
— Натуральная, конечно. Мне нравится запах хвои.
— А тебе не жалко ёлочку? — спросила я. — Зачем тебе, взрослому дяде, натуральная ёлка? Понюхать веточки, а потом выкинуть? Можно взять парочку еловых лап — и на этом достаточно.
Арсений нахмурился.
— Ёлка уже срублена, Алён. Не куплю я — купит кто-нибудь другой.
— Кто-нибудь другой, но не ты, — возразила я. — Впрочем, поступай, как знаешь. Твоих денег хватит на целый лес вырубленных ёлок…
— Вот умеешь ты испортить настроение! Выбирай теперь сама ёлочные шары! — буркнул Арсений. — А мне надо позвонить.
Покровский отошёл. Судя по его виду, он не задумывался о том, что большая ёлка,
Настроение немного испортилось и у меня. Арсений, не задумываясь, сорит деньгами, а я в каждом его жесте ищу двойной смысл.
Я долго ходила вдоль рядом с ёлочными игрушками. Стеклянные, безумно красивые.
— Выбрала?
Я пожала плечами, потом посмотрела на самого Арсения.
— Давай выберем белый и голубой цвета?
— Намёк на то, что, по твоим ощущениям, родится мальчуган? — подмигнул Покровский. От его недовольства не осталось и следа.
— Вариантов с полом ребёнка всего два. Девочка или мальчик. Но цвета я выбрала по другой причине.
— По какой же?
— Посмотри на себя в зеркало, — посоветовала я. — Чёрный, белый, голубой.
— Ну, допустим, костюм чёрный, рубашка белая. Голубой цвет? Глаза?
— Угадал.
— Хм… Я же говорил, что нравлюсь женщинам. Понравлюсь и тебе. Рано или поздно, — самодовольно ответил Покровский, нагружая тележку коробками с ёлочными шарами. — Почему нет чёрного? Вон там стоят.
— Не хочется вешать на ёлочку чёрные шары. Как тёмные пятна. Зачем?
— Согласен.
Предновогодняя суета давала о себе знать и поднимала настроение. Аромат праздника уже витал в воздухе и не получалось надолго задумываться о плохом.
В голове витали воспоминания… Вспомнился первый Новый год, проведённый в семье.
Серебристый «дождь», свисающий с потолка. В зале, в коридоре, даже в спальне. В моей собственной спальне. Подумать только, у меня появилась собственная спальня.
Помню, как я просыпалась посреди ночи с каким-то затаённым страхом, что семья и новые родители окажутся лишь сном.
Но я открывала глаза, а комната никуда не исчезала. И если набрать полные лёгкие воздуха и дунуть изо всех сил, длинный серебристый «дождь» начинал колыхаться от дыхания, как море снежной, сказочной пшеницы…
Воспоминания яркие и немного грустные, но всё равно светлые.
— Нарядим ёлку вместе? — предложил Арсений, пока водитель парковал машину у входа.
— В свитерах с оленями?
— Чёрт. Об этом я не подумал! — картинно ударил себя по лбу Арсений. — Как теперь быть?!
Я улыбнулась его нелепой шутке. Зайдя в дом, уловила хвойный аромат.
— Подожди. Закрой глаза, — попросил Покровский. — Это сюрприз.
— Хорошо…
На закрытые веки легли горячие ладони мужчины. Арсений повёл меня по коридору, направляя.
— Мы в гостиной, — опустил ладони. — Открывай глаза.
Первое, что я заметила — мохнатые лапы голубой ели. Всё-таки живая, но не такая огромная, как я ждала. Ёлка совсем небольшая.