Беременная без прошлого

Ильина Настя

Псих…

Маньяк…

У меня начинаются сильные тошнотворные позывы: горло сдавливает ком. Живот тянет ещё сильнее. Негромкое мычание срывается с губ, а в висках взрывается что-то и мне кажется, что по всему телу разливается раскалённая лава. Перед глазами начинает всё плыть, и я медленно падаю в огромную пропасть.

Я теряю сознание?

— 40 -

Свист в ушах зацикливается и не прекращается.

Вокруг стоит какой-то непонятный шум, будто я оказалась в центре пчелиного улья. Я открываю глаза и вижу движение вокруг себя, но не понимаю, что именно происходит. Кто-то ходит, кричит… Сделав тяжёлый вздох, я пытаюсь выровнять дыхание, но оно слишком частое. Внизу живота всё горит. Я хочу пить. Во рту всё пересохло, будто бы меня забросили в безжизненную пустыню. Пытаюсь понять, что творится вообще, где Костя, и кто эти люди вокруг, но они плывут перед глазами, будто бы мы находимся в тумане.

— Я с тобой! Слышишь? Всё хорошо! Всё хорошо! Ты беременна от меня. Слышишь, Марин? Ты меня слышишь?

Я понимаю, что это говорит Рома, но всё равно нахожусь будто бы где-то далеко от реальности. Быть может, это просто игра подсознания? Мне хотелось, чтобы он оказался рядом, чтобы результаты теста подтвердились, и он был отцом моего малыша. Мне так сильно хотелось всего этого, но я не могу понять, реально ли происходящее рядом. Или подсознание играет злую шутку, чтобы облегчить мои мучения?

Живот то схватывает тянущей болью, то отпускает. В моменты болезненного спазма я понимаю, что такое искры из глаз, и едва сдерживаю крики. Я кусаю губы и сжимаю руку Ромы. Даже если он нереальный, я хочу думать, что он рядом. Мой мужчина… Тот, в ком я ищу своё спасение, надежду на хороший исход.

— Потерпи немного. Скорая уже близко, — шепчет Рома.

Меня бросает то в жар, то в холод, как при сильной лихорадке. Дышать тяжело. Кажется, что лёгкие полыхают изнутри.

Вдох…

Выдох…

Вдох…

Я снова смотрю на мельтешащих людей и понимаю, что они в форме. Скорее всего, полицейские, а потом перед глазами появляется лицо мамы. Она будто бы стоит и смотрит на меня сверху, а в каком положении нахожусь я сама? Я пытаюсь понять лежу или сижу, но ничего не выходит. Всё плывёт, а в груди пульсирует только одно желание — пусть ребёнок выживет. Мне многого не нужно, только бы уберечь его от опасности… Только бы дать шанс жить дальше. Понимаю, что руки развязаны. Я даже могу нормально шевелить ими. Значит, это не сон. Помощь поспела. Или всё же я брежу?

Снова схваткообразная боль, за которой меня накрывает пустота…

Я больше не слышу и не вижу никого. Я словно сплю, но в то же время осознаю, что могу думать. Я бреду по какому-то пустому тускло освещённому коридору, а затем меня выталкивает из него нечто неосязаемое, какая-то сила, больше похожая на магию, которую показывают в книгах. И я открываю глаза.

Яркий солнечный свет пробирается через окно, в сторону которого была повёрнута моя голова. Я жмурюсь и инстинктивно отворачиваюсь. Вижу сидящую рядом маму в белом халате и понимаю, что нахожусь в больничной палате. Снова.

Я пытаюсь выдавить

улыбку, а мама смахивает слёзы и вытирает щёки носовым платком.

— Где Рома? — спрашиваю я взволнованным голосом. — Что произошло? Как он?

— Всё хорошо! — шмыгает носом мама. — Ты, главное, не переживай! Тебе нельзя совсем сейчас нервничать! Рому я домой, поспать отправила… Всю ночь просидел около твоей постели.

— Ребёнок? — слетает с моих губ, а кожу покалывает ледяными спицами. Дурное предчувствие принимает в свой плен и пульсирует в голове назойливой мыслью.

Что с ребёнком? Что с моим малышом? С нашим малышом… Сейчас мне кажется, что Рома на самом деле был рядом и произнёс те заветные слова о том, что малыш его. Неужели это правда? Неужели он получил результаты ДНК?

— Всё хорошо! Удалось предупредить выкидыш! — улыбается мама. — Всё наладится теперь.

По моим щекам начинают течь слёзы. Мне становится стыдно из-за того, что я так сильно не хотела этого ребёнка. Только в тот момент, когда поняла, что могу потерять его, я испугалась. Я впервые ощутила себя матерью и осознала, что могу не стать ей. Рука скользнула на низ живота, а на губах заиграла тёплая улыбка, согревающая душу.

Я беременна…

От Ромы…

Конечно же, мне хотелось думать, что не по этой причине я так рада тому, что малыша удалось сохранить. Я не смогла бы простить себя, если бы потеряла его, даже окажись его отцом Костя. Потому что в первую очередь я — мать! Это моё сокровище и только моё. И я не могла потерять его.

Мама сжимает мою руку и бросает взгляд в окно. Она хочет мне что-то рассказать, но раздумывает, стоит ли это делать сейчас. Я замечаю, как дёргается её нижняя губа.

— Есть ещё что-то важное? — спрашиваю я. — Что-то, о чём мне следует знать?

— Не знаю, насколько всё это важно на фоне всего случившегося за последнее время… Но я расскажу. Костю отвезли в следственный изолятор. Его будут судить по всей строгости закона, и срок его ждёт немаленький…

— Мам, он слетел с катушек… Костя сумасшедший. Его должны положить в лечебницу! Он говорил то, что в голове не укладывалось. Бессвязно бормотал что-то… Он то хотел убить меня, то восстановить отношения. Он не понимает, что творит.

Стоит только вспомнить его маниакальную улыбку и этот омерзительно липкий взгляд, которым он смотрел на меня, и хочется снова вернуться в то время, когда я потеряла память. Забыть бы этот день как страшный сон, да не выйдет.

— Не вздумай оправдывать его снова! Какой он там псих? Он всё осознавал… И говорил, что убил бы тебя, если бы мы не поспели вовремя! Я уж постараюсь сделать всё возможное, чтобы он ответил по всей строгости закона. Хорошо, что есть знакомые в органах.

Я выдавливаю из себя улыбку, но не от радости, а скорее просто, чтобы поддержать маму. Мне пока тяжело осознавать произошедшее.

Конечно, поступок Кости ничем нельзя оправдать, но я вспоминаю того мужчину, в которого влюбилась когда-то, и мне становится жаль его. Он пропадёт в тюрьме, но он сам сделал свой выбор.