Беременная от Тирана
Шрифт:
Уверенна, именно мое голое мокрое тело заставляло его скрипеть зубами, сжимая челюсть от напряжения. А вид пульсирующего клитора сводил с ума, ещё сильней воспламеняя бездонные, голубые глаза.
– Какая же ты всё-таки своенравная девочка! — рыкнул он, а затем высвободил вздымающийся член, входя в меня на всю длину. Этого было слишком мало, чтобы кончить, но достаточно, чтобы принуждать меня извиваться и молить его закончить эту бездушную пытку!
– Но тебе всё равно привидеться подчиниться Динь-Динь иначе я не дам тебе того, о чём так настойчиво просит твоя похотливая сущьность.
Подчиниться?!
– Признай что ты хочешь меня или я не позволю тебе кончить, - словно издеваясь на до мной, он замедлился именно в тот момент, когда до оргазма оставалось ни больше одного грубого толчка.
– Ненавижу! – закричала, чувствуя, как всё моё тело сходит с ума не в состоянии получить долгожданной разрядки. – Ненавижу тебя, Влад! – прорычала, извиваясь под ним словно душевно больная.
– О да, малышка… Так даже лучше… – гортанно прохрипел Златковский начиная биться в меня с такой дикой, животной ненасытностью, словно ещё никогда в жизни не получал от секса настолько сильного удовольствия.
Его пальцы врезались в мои ягодицы, сживая их до ярко красных отметин, а член всё сильнее и сильнее пульсировал во мне при каждом глубоком толчке. И чем чаще и тяжелее он дышал, сдерживая надрывные хрипы, тем сильнее и ярче становился мой оргазм, взрывая переполненное гормонами тело!
Глава 8
– Мне нравится, как ты сопротивляешься Динь-Динь, - проговорил Влад отдышавшись, пока я всё так же, как и минуту назад, была привязана к изголовью его кровати. – Как трепыхаешься, продолжая противиться неизбежному, совершенно забывая о том, что ты уже моя, - его огромная, горячая рука опустилась по груди вниз, останавливаясь на выпуклом животе, и я в момент оцепенела. Каждый раз, когда он так делал, меня буквально с головой захлёстывало от накатывавшего урагана эмоций. Пару секунд, я просто лежала, смотря в потолок, пока Влад наконец-то не поднялся, вытираясь от спермы остатками моей любимой юбки. Похотливый взгляд прошелся по моему обнаженному телу, вызывая прилив откровенного стыда. Златковский рассматривал меня с лёгкой ухмылкой, словно в очередной раз убедил себя в правильности своего приобретения. – В следующий раз повторим, когда на тебе будет что-нибудь не такое отталкивающее. Хотя в том чтобы порвать эти тряпки тоже есть свой шарм.
– Ты что, кончил в меня?! – накатило осознание случившегося вместе с влажным ощущением между ног.
– А ты что, боишься, что я могу забеременеть тебя ещё больше?
Стоило Златковскому съязвить, откидывая в сторону изуродованную ткань, как ещё недавно растекающееся по телу ощущение удовольствия сменилось негодованием и ненавистью.
Всем своим видом он пытался показать, что стоит надо мной. Женил меня на себе, даже и не подумав спросить «А чего, собственно, хочу я?». Втянул в весь этот фарс мою маму. Заставил жить около себя, контролируя каждый шаг. А теперь ещё и пометил моё тело, словно свою собственность.
Делал с ним что хотел и снова и снова говорил мне «Смирись!»
Я не чувствовала в нашей близости совершенно ничего сродни любви. Казалось, что его просто-напросто, забавляет
– Развяжи меня, Влад, я хочу помыться, - устало проговорила, чувствуя себя совершенно опустошенной. Безумно уставшей и сдутой словно дырявый шарик.
Питер… Брак… Мама… Москва… Его дом…
Этот день показался каким-то бесконечным… Часы напоминали замкнутое колесо в котором мне приходилось бегать не жалея ног, совершенно не сдвинувшись с места.
– А где же волшебное слово? – поправил рубашку, склоняясь надо мной, словно голодный кот над золотой рыбкой. Его лицо снова оказалось преступно близко, позволяя во всех деталях рассмотреть насколько же всё-таки привлекательный этот мужчина. Знойный, порочный и… доступный. Наверняка бы любая другая убила бы за возможность оказаться с ним в одной постели. – Ну же, Динь-Динь, будь хорошей девочкой и попроси, как следует, или я оставлю тебя прикованной на всю ночь.
- Ты не посмеешь! – обожгло меня будто кипятком. В голове не укладывалось как мужчина, жаждущий ребёнка, может настолько грубо относиться к его матери.
Интересно, это чудовище вообще в состоянии любить? Хотя бы немного? Ровно настолько, чтобы не чувствовать себя около него простой вещью для утехи его Эго?
– Хочешь проверить? – потянулся он к ремню, начиная затягивать его сильнее прежнего. Сама не знаю почему, но в эту секунду в его глазах промелькнуло какое-то странное ожесточение. – Я ни тот человек, который будет разбрасываться пустыми угрозами, Лика. Так что теперь только от тебя зависит, как именно ты проведёшь эту ночь: то ли со всем комфортом, то ли привязанной и обездвиженной.
Не знаю, чего именно он добивался, но ещё ни разу за столько времени градус моей ненависти к этому мужчине не поднимался настолько высоко! Грудь наполнилась концентратом бешенства и клянусь богом, если бы у меня на самом деле было жало, я бы сею секунду пустила его в дело!
Руки ныли от боли, запястья жгло от плотной кожаной удавки, а внутренняя часть бёдер уже начала зудеть от застывающей спермы, принуждая меня сделать хоть что-нибудь для своего освобождения:
– Чего ты хочешь?
– Хочу, чтобы ты была нежной и ласковой. Хочу, чтобы попросила у меня так, как это делает любящая жена. С улыбкой и поцелуем.
Поцелуем? Да он видно издевается. Мне его даже видеть не хотелось, не то что целовать!
– Даю тебе три секунды, Лика. Или ты делаешь то что я хочу, или тема закрыта, - сдержанно, но раздраженно отрезал Влад, словно его уже откровенно начинает бесить происходящее.
– Х-хорошо… - нервно закивала, облизывая пересохшие губы. – Я скажу тебе. Скажу, - пришлось сделать пару вдохов, заставляя себя успокоиться и принять что сейчас безопасность моего ребёнка намного важнее глупой гордости. – Милый, - открыв глаза, я посмотрела на него с самой искренней улыбкой, на которую только была способна. – У меня очень сильно болят руки, и очень хочется помыться, поэтому не мог бы ты меня отпустить. Пожалуйста, Влад… - снова облизнула губы, когда Златковский опустился ко мне за обещанным поцелуем, заставляя сердце пропускать отдельные удары.