Бересклет

Калинина Антонина

Поэтический дар и дар поэта-переводчика – разные дарования. Переводческое дарование – особое, оно протеическое, сродни актерскому – а актер, играющий, например, Наполеона, не обязан сам быть великим полководцем. С другой стороны, я могла бы назвать нескольких крупных поэтов, которые, переводя, остаются собой, а не перевоплощаются в переводимого (Пастернак в первую очередь). Калинина – перевоплощается. Ее Кавафис – поэт из самых «непереводимых», но переводимый снова и снова, чья поэзия уникально сочетает скепсис и трагическую иронию ХХ века с античной ясностью и высокой простотой, – в переводе Калининой прост, ясен и трагичен.

И каждый из переведенных ею поэтов говорит только ему присущим голосом. Если же говорить о том общем, что присуще им всем, а также и собственным стихам А. Калининой – то это отсутствие вычурности, истерики, нагнетания эмоций – того, чем грешило так много поэтов минувшего столетия.

Калининским стихам

присуща простота – глубокая и сложная простота, приходящая как итог долгих размышлений и глубоких чувств. При чтении этих стихов вспоминаются удивительные слова великой Книги:

Большой и сильный ветер… после ветра землетрясение.. после землетясения огонь… после огня веяние тихого ветра.

Или, по-славянски, глас хлада тонка.

Александра Петрова

1. Стихи

1. Бересклет

(вариации на тему одного романса)

Ветер и вишня бросают в окноГорстку заученных нот сарабанды,Тонкого ливня немое киноЛьётся за окнами утлой веранды —Это корабль, утонувший давно.Бледная радуга вдруг озаритМир, окольцованный узкоколейкой,Робкая рябь по воде пробежит,Мальчик с ведерком идет за уклейкой,Поздний кузнечик в траве зазвенит.И от зари загорится просторВыцветшей нивы и ярких озимых,чисто омытый откликнется борголосом, спрятанным в неопалимыхзвонких деревьях его до сих пор.Знаешь, раскрылся уже бересклетПтичьим карминно-оранжевым оком.Вспомнишь ли время, которого нетСлушая гаснущий в небе широкомПоезда гул или пенье планет?2004

2. Последний праведник

Ангел смерти выходит из дома Лота,Праведнику десницей закрыв глаза.На заре проходят сквозь городские ворота;Тишина; кузнечик стрекочет; близка гроза.Высохла пальма; колодец пуст; отравлены брашна.В городе весть разносится: умер Лот.Последний праведник умер – и, значит, страшноеВ Ниневии и в Содоме грядет.Ноябрь–декабрь 2005

3. Благовещенье

Холодно чистое небо пока,Выпорхнет птица, сорвавшись с шестка,Свист издалека заслыша.Сквозь колыханье воздушных слоевСлышно биение колоколов —выше, и выше, и выше!Быстр алебастр, чист небосвод,Носится голубь над просинью вод.Скоро и Пасха настанет.Долго ли – теплое время придет,Стриж в переносице брови сомкнет,В небо прогретое прянет.Солнечный ветер подул и накрылПару трещеткой распахнутых крыл,Перьев сквозистых гребенку.Вяхирь и ветер отныне – одно,Пресуществление солнца в вино.Глас хлада тонка.май 2007

4. Бирюза

Ветер вздымает натянутый плат.Там, в вышине, бирюза и агат.Кто же с волною елея смешалСтёртый в прозрачную пыль минерал?Стриж, вдруг ныряющий вниз головой,Воздух кромсает в клочки предо мной.Что же и верность, и совесть моя?Вихря поглотит меня полынья.То, что идёт неизбежной волнойс юга и севера, вновь надо мной.С юности ты мне знакома, гроза!Молнией мне застилает глаза.Всё оживлённей мерцание спиц,Слышится гром грозовых колесниц.Крик потревоженных бурею птиц,Лестницы лиственниц, вспышки зарниц.Вод нисходящих раздробленный весРушится волнами ветра на лес.Станут ли кости мои бирюзой,Яркой, как просинь небес пред грозой?Слов набегающих асиндетон,Глохнущий гром, затихающий звонЛопнувшей

лампы; осколки слюды,Всё заглушающий шорох воды.Небо сгустилось уже надо мной –Станут ли кости мои бирюзой?2005

5. Кукушкины слезки

(заплачка)

Дождик летний пролетел да заглохнул,Путь песчаный понамок – да просохнул.Небо синее горит облаками,Поле желтое цветет васильками.Дождь прошел – запричитала кукушка,Откликаются овраг да опушка.Как на Троицу да как на КупалуЗвонким голосом она куковала.Только слезки у нее и остались –Ах, куда ж ее птенцы подевались?Подросли, из гнезд чужих улетели –Вдалеке закуковали-запели.«Ах я сирая, куда мне под старость –Только слезки у меня и остались,Да и в юны годы я сиротела,Моя матушка сама улетела».Травка бедная, кукушкины слезки,В перелеске все сосна да березки.Горько, жалобно она куковала –Матерь Божия ее приласкала:«Ты не плачь, не плачь, простая зегзица,Голосок твой чист и свеж, как водица,Не одни твои птенцы сиротливы —Все вы сироты, покуда вы живы».Я у поля, у опушки стояла,Да про тот про разговор услыхала.А во поле васильки да гвоздика,А в лесу уж отошла земляника.За оврагом тень полдневная ляжет –Свежий голос мне о смерти расскажет.Дождик летний пролетел да заглохнул,Путь песчаный понамок – да просохнул.2010

6. «И лето склоняется долу…»

И лето склоняется долу,как ветви под тяжестью звёзд,И лунные пятна по полуСкользят вдоль паркетных бороздО дом мой, как холодны стены,Когда же ты так обветшал?На зеркале звёзды вселеннойНам август опять начерталА воздух – холодно-тверёзыйСлезящийся, гулкий, грибнойИ небо склонилось берёзойСедеющей над головой.2005

7. Орфей

Che far`o senz’Euridice?

Свод небес, зимой затменных,Опрозрачнился до дна.На обители блаженныхНадвигается весна.Цвета моря и сирениОкругленный окоем.Как черно ложатся тениВ бархатистый глинозем!И под небом невечернимСогревается земля,Постелив к стопам дочернимВновь расцветшие поля.Светоносный, золотистый,Первый баловень весны —Вспыхнул крокус остролистыйУ подножия сосны.Сладко имя «Прозерпина».Семицветная дуга —Мост, от темного притинаПереброшенный в луга.Здесь, у берегов блаженныхЖду я – вдруг уже пришлиИз пределов отдаленныхЗолотые корабли?Из пределов, где так поздноНоздреватый снег лежит,Где июньский гром так грозноИ торжественно дрожит.Дождь прольется над садами,Что мне памятны поднесь,Что стоят перед глазамиВ поволоке слез и здесь.И, едва блеснув, излукаРечки, вьющейся в лугах,(О, промолвишь ли – «разлука»?)Вновь угаснет в берегах.Обернусь – и не узнаюТени, что идет за мнойВдоль расселины, по краю,нерешительной стопой.Эвридика, Прозерпина –Не успею прошептать,Островная примет глинаЛегких стоп твоих печать.2008