Бери моего папочку, я возьму твоего

Сноу Дженика

Я почувствовал, как мой телефон завибрировал от нового сообщения, и открыла глаза, чтобы увидеть, какую пошлость он мне сейчас написал.

Картер: «Ты сейчас мокрая?»

А потом…

Картер: «Будь моей хорошей девочкой снова и скажи мне, какая ты мокрая, от мыслей о том, как я тебя шлёпаю, а потом трахаю твою тугую маленькую киску».

Я засунула телефон обратно в сумочку, встала и ушла из кафе. Потому что, по правде говоря, я могла бы получить оргазм, просто читая

это непристойное дерьмо.

Я шла к своему многоквартирному дому, когда почувствовала, что мой сотовый снова завибрировал. Мне не следовало проверять его, но я залезла в сумку и посмотрела на экран.

Картер: «Ты можешь игнорировать меня, милая девочка, но я просто буду следить за тем, насколько ты мне не подчиняешься, и накажу тебя должным образом, когда увижу тебя в следующий раз».

Я закусила губу, чувствуя, что краснею.

Мина: «Ты слишком самонадеян, если думаешь, что увидишь меня снова».

Я ухмыльнулась, когда дерзко ответила.

Картер: «Не самонадеянный. Уверенный. Потому что это произойдёт».

И только из этого последнего сообщения я поняла, что он серьёзно.

Глава девять

МИНА

Я подъехала к дому отца и заглушила двигатель, глядя на освещенное крыльцо и совершенно не желая доводить дело до конца.

Я знала, что как только туда попаду, раздражение, испытываемое по отношению к Эмбер, заставит меня молиться высшим силам о некотором самоограничении.

Я больше ничего не слышала о Картере после нашего секс-сеанса по телефону несколько дней назад, и я не знала, рада ли я или это меня чертовски раздражало. И я была слишком упряма, чтобы написать ему после того, как прошло столько времени.

Я вышла из машины и направилась к входной двери. Спустя три удара по дереву дверь открылась. Эмбер стояла с другой стороны и выглядела как домохозяйка 50-х, нарядившаяся для прогулки по городу.

Волосы были заплетены в сумасшедшую причёску, маленькое красное платье облегало её фигуру — она была великолепна. Но опять же, я полагаю, что, когда у тебя самая уродливая личность, известная человечеству, в твоём янь должно быть немного инь.

— Ох, — сказала она и оглядела меня с ног до головы. — Разве ты не знала, что это более формальный ужин?

Я посмотрела на свой наряд. Она сказала это так, словно мой комплект из джинсов скинни и кардигана я вытащила из урны.

— Не знала, что ужин в доме моего отца означал, что мне придётся нарядится Джун Кливер (прим. — героиня сериала 1950-х, типичная домохозяйка), — я показала ей своё лучшее лицо отдыхающей суки и прошла мимо неё.

Эмбер раздражённо вздохнула, и я улыбнулась про себя. Я последовала на звук звона кастрюль и сковородок и остановилась у входа на кухню. Мой отец стоял у плиты в брюках и тёмно-серой рубашке на пуговицах. Рукава были закатаны, на нём был фартук.

Когда он обернулся,

я не смогла удержаться от смеха. На передней части фартука было напечатано мультяшное мужское тело с обнаженной грудью, в джинсах и с топором, отрезанное у шеи, так что казалось, будто это нарисованное тело принадлежало моему отцу. Я прикрыла рот и увидела, как он ухмыльнулся, глядя на фартук.

— Безумно, не так ли?

— Это здорово. Ты сам его выбирал?

— Купил его в сувенирном магазине лыжной базы, к большому разочарованию Эмбер.

О, я могу себе представить, как сильно она нахмурилась при этой покупке.

Легка на помине.

Эмбер пронеслась мимо меня, издав пренебрежительный звук, и постучала ногтем с акриловым кончиком по фартуку.

— Я пыталась отговорить его от этого, но он настоял на том, чтобы купить это.

— Я рада, что ты купил фартук.

После того, как я это сказала, Эмбер насмешливо взглянула на меня.

Я одарила её яркой улыбкой и, глядя на мачеху, сказала:

— Мне нравится, что у тебя всё ещё есть чувство юмора, папа, — и он усмехнулся.

Эмбер прищурилась на меня, но затем, поскольку она была ехидной, повернулась лицом к мужу и запечатлела в его губах небрежный, слишком интимный поцелуй, который можно было бы сделать в присутствии гостей.

Я обернулась и закатила глаза, открыла холодильник, чтобы взять бутылку воды, и подошла к столу.

— Папа, могу я чем-нибудь помочь?

— Всё в порядке, дорогая, — ответил он, и я взглянула вверх и, к счастью, увидела, что он больше не сосал лицо Эмбер и вернулся к готовке.

— Когда он должен прийти? — спросил мой отец у Эмбер.

— В любую минуту.

— Кто к нам присоединится на ужин? — спросила я, пока он добавлял соль и макароны в кастрюлю с водой, помешав, повернулся ко мне.

— Придёт отец Эмбер.

Я взглянула на неё и увидела, что она занята восхищением своим маникюром. Я никогда раньше не встречала её отца и ничего о нём не знала, правда. И меня не настолько заботила её жизнь, чтобы спрашивать.

— Ты встречала его на свадьбе? — спросил папа.

Я снова посмотрела на отца и покачала головой, выкидывая из головы все мысли о Картере — причине, по которой я не уделяла много времени знакомству с другими гостями, — потому что… Я не собиралась идти туда с другими людьми, которые могли бы увидеть, как я краснею.

— Не думаю. — Я не удосужилась сказать ему, что была очень занята кем-то другим.

К счастью, мой отец отпустил это. Я не думала, что он будет совать нос в это дело, особенно в присутствии Эмбер.

Я вытащила телефон из сумочки и увидела новое сообщение. Моё сердце затрепетало при виде того, от кого оно было.

Картер: «Ты всё ещё ведёшь себя как ребёнок или хочешь попробовать быть хорошей девочкой?»

Я почувствовала, как моё лицо вспыхнуло, когда всё, что мы сделали неделю назад, промелькнуло в моей голове с полной ясностью. Я виновато взглянула на Эмбер, затем на отца, не обращая на себя внимания — слава Богу. Я думала послать ответ, но сейчас, наверное, было не время.