Берия, последний рыцарь Сталина

Прудникова Елена Анатольевна

Я думаю, сделано большое дело для еще большего укрепления и сплочения нашего коллективного руководства Коммунистической партии Советского Союза. Не только данный Пленум, но и вся партия, весь советский народ единодушно одобрят с чувством великого удовлетворения решения, которые приняты в отношении подлеца Берия.

Мне в свете нынешних фактов, изложенных здесь, на Пленуме хочется вспомнить историю прихода его к руководству в Компартии Грузии в 1931 году и затем к руководству закавказских партийных организаций.

Нужно признать, что и тогда он не совсем честными путями пришел к этому руководству, влез в доверие к Сталину и неожиданно (никто все-таки его так не знал) оказался во главе закавказских партийных организаций. В последующем он буквально все делал для того, чтобы возвеличить свою личность, всю свою деятельность направлял на это. Не терпел никакой критики и никакого противоречия. Выехав в 1937 году [141]

из Грузии, оставил своих дублеров. Официально был секретарем ЦК, председателем Совнаркома, неофициально оставил дублеров – Шария и…которые фактически игнорировали ЦК, ни во что не ставили Совнарком, сели на голову, при поддержке Берия были оставлены, и затем все-таки удалось разоблачить, сообщили ему. Он ограничился тем, что вызывает и делает им устную взбучку. То, что Берия проводил с точки зрения грузинских дел, видно на так называемом провокационном мингрельском деле. Лучше всех с самого начала об этом знал Берия. Он с самого начала знал, что это провокация, однако до последнего момента, пока это ему не стало выгодно, он не говорил ничего об этом. Наоборот, то, что он говорил. приезжая на IV пленум в 1952 году, [142] и сейчас, когда я пересмотрел его выступление на этом пленуме, и что он сейчас написал – это совершенно разные вещи. Он хорошо знал каждого из этих работников – и прошлое, и настоящее. знал. кто спровоцировал и кто не спровоцировал. И при жизни товарища Сталина он ничего не сделал для того, чтобы внести ясность в это дело. После смерти товарища Сталина, когда он стал во главе МВД, ему понадобилось вытащить это дело и на этом еще как бы создать авторитет.

141

Л. Берия был переведен на работу в Москву в 1938 г.

142

Речь идет о проходившем в апреле 1952 г. пленуме ЦК КП(б) Грузии с повесткой дня «О постановлении ЦК КПСС от 27 марта 1952 г. „Положение дел в Компартии Грузии“. По поручению Политбюро ЦК в работе пленума принимал участие Л. Берия.

Я должен сказать, что я полностью согласен с выступлением товарища Булганина о том. что грузинские дела имели шефа. Шефство это нас угнетало до самых последних дней. Невозможно было самостоятельно работать, покойника нельзя было похоронить, чтобы не указали, где хоронить.

Извело это нас, особенно этот наглец Шария. Берия со мной лично почти никогда не связывался, все через Шария. В расстановке некоторых кадров и сейчас неблагополучно.

Я полностью согласен с заявлением товарища Хрущева о том, что дело это действительно провокационное от начала до конца, но в этом деле были повинны отдельные личности, которые все-таки были правильно арестованы, например Шария, а ведь Шария был освобожден задолго до решения Президиума ЦК КПСС. Решение ЦК КПСС состоялось 10 апреля этого года, а Шария был выпушен в середине марта. Думаю, что об этом можно никого не спрашивать. Среди некоторых работников, проходивших по этому делу. были отдельные работники, не имеющие политического обвинения, но имеющие серьезные хозяйственные упущения, за что они должны быть наказаны.

Теперь получилось, что вообще кругом амнистирование, люди ходят гоголем, а некоторые из них требуют больших постов, не ниже заместителя Председателя Совета Министров или не ниже министра.

Голос с места. Многих и назначили.

Бакрадзе. В целом дело провокационное, но в отдельных личностях, по-моему. еше надо разобраться.

Еще на одном вопросе я хотел бы остановиться. Вячеслав Михайлович, вся эта возня, которую затеял Берия с грузинской меньшевистской эмиграцией, [143] мне кажется, я всегда душой был против этого. Я тогда говорил Чарквиани: «Слушайте, бросьте это бандитское отребье, кому они нужны в Грузии». Водятся с меньшевистской грузинской эмиграцией, с тем чтобы сюда доставить. Мне кажется, что в свете сегодняшних фактов и того, что выяснилось в отношении Берия, эта затея не случайна.

143

В начале 1945 г. по заданию Л. Берии П. Шария выезжал в Париж для переговоров о возврате музейных ценностей, вывезенных грузинскими меньшевиками с территории Грузии в 1921 г. В беседах с представителями грузинской эмиграции поднимался вопрос и о возвращении некоторых из них на родину. Год спустя по поручению Л.Берии в посольство СССР в Париже был направлен секретарь ЦК КП(б) Грузии И. Тавадзе, которому поручалось ведение переговоров с лидерами грузинской эмиграции о прекращении политической борьбы против СССР и возращении некоторых из них в Грузию. По предложению ЦК компартии Грузии Политбюро ЦК ВКП(б) 26 мая 1947 г. приняло постановление

«О возвращении грузинских эмигрантов из Франции». В соответствии с этим решением пятидесяти девяти грузинским эмигрантам было разрешено возвратиться в Грузию.

Что касается органов МВД и партийного руководства. Ну, дорогие товарищи. у нас в Грузии органы МВД командуют всеми уже давно. Когда Берия был у руководства там, у него МВД было в кармане, а когда он ушел, назначили Рапава. Он ни с кем не считался. Рухадзе тоже ни с кем не считался. Сейчас, после решения ЦК КПСС, нам очевидно не доверяют, прислали контролеров в виде министра МВД Грузии Деканозова и в партийный аппарат – Мамулова. Когда мы получили решение Центрального Комитета, нам было непонятно назначение Мамулова и Деканозова с введением их в Бюро. причем уже после решения Президиума Берия вызвал меня. а также Деканозова с Мамуловым. и предложил все вопросы обсуждать только в присутствии Деканозова и Мамулова. Деканозов сел министром внутренних дел.

До этого по крайней мере начальник милиции председателю Правительства сообщал сводки о кое-каких уголовных преступлениях, совершаемых по городу Тбилиси. С этого дня и это прекратилось. Абсолютно прекратилось. Человек сидел там более двух месяцев, а ни разу не позвонил, ни разу не зашел. Я уже говорил, что так невозможно, говорил товарищу Кецховели, что, когда будем в Москве, этот вопрос поставим.

Еще об одном моменте хочу рассказать. Президиумом Центрального Комитета мне было поручено доложить на Пленуме о решениях Центрального Комитета по вопросу о мингрельских делах. [144] После решения Президиума Центрального Комитета КПСС позвонил Берия и спросил, получил ли я решение. Я говорю, что получил. – Читал? – Я говорю, что читал. – Как будешь докладывать? – Я говорю, что думаю прочесть решение Центрального Комитета. – Нет, говорит, читай от точки. Там была докладная записка и протокол следственной комиссии.

144

Речь идет о проходившем 14 апреля 1953 г. пленуме ЦК КП Грузии с повесткой дня «О постановлении ЦК КПСС от 10 апреля 1953 г. „О нарушениях советских законов бывшими Министерствами государственной безопасности СССР и Грузинской ССР“.

Все, говорит, читай – от точки до точки. Говорю: хорошо. Перед заседанием Президиума ЦК КПСС товарищ Маленков нас принимал, проинструктировал, сказал, как надо все это сделать, и мы провели пленум. Я считал, что мы пленум провели правильно, но кто-то передал информацию. Как потом выяснилось, стенограмму Тбилисского пленума, пленума ЦК передал Деканозов Берия. Вдруг раздается звонок, я сидел в Совете Министров. Берия говорит: что ты наделал? Как Вы провели пленум? Я говорю: хорошо провели. – Ничего подобного, неправильно провели пленум, ничего ты не понимаешь, консервшик ты, а не политик. (Смех в зале.)

Верно. Я работал министром пищевой промышленности Грузии в течение пяти лет и кое-что в этом направлении с помощью Правительства сделал. А он мне говорит, что ничего ты в политике не понимаешь. Нас здесь проинструктировали: проведите пленум, хорошенько разъясните, затем созовите съезд, а в дебри не вступайте. Так мы и сделали. Но нас заставили открыть большую кампанию, ведь там умеют это делать, весь актив включился, работу бросили, сев провалили. Говорю: мы сев проваливаем, а мне в ответ – какой сев надо политикой заниматься. (Смех в зале.)

Политикой у нас занимается Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза, Советское Правительство, а я должен проводить в жизнь директивы Партии и Правительства. Эти директивы говорят о том, чтобы колхозы укреплять, чтобы планы государственные составлялись правильно и выполнялись, чтобы наше сельское хозяйство крепло, чтобы политическая обстановка в городе и деревне была крепкой. Какая еще политика требуется? Международной политикой заниматься не могу, ею у нас занимается товарищ Молотов. (Смех в зале.)

Больше он мне не звонил. Сейчас мне понятно, что он требовал какую-то другую политику.

Когда я прочитал в печати о назначении Кобулова, у меня сердце екнуло. Хотя у меня прямых фактов и не было, но я знал этого человека как не совсем честного и тогда же сказал: кому это понадобилось перетащить его к нам, ведь при жизни Сталина его выгнали. Так и получилось, Берия собирал того, кого хотел.

Должен доложить Пленуму и Президиуму ЦК КПСС, что и после решения от 30 апреля по грузинским делам у нас не все улеглось, многое недоделано, мешали нам, не смогли мы все сделать. По нашим делам товарищ Булганин говорил здесь, думаю, что Центральный Комитет поможет нам разобраться до конца и нормализовать положение, сейчас у нас положение ясно – ненормальное, кое-кто сел на голову, обнаглел. Такую политику вел Берия, что часть несоветской интеллигенции обнаглела, кладет ноги на стол. Это неправильно. нельзя так распускать людей.