Берия, последний рыцарь Сталина

Прудникова Елена Анатольевна

«Первый готовил Берия на 26 июня, намереваясь с помощью его охраны, приставленной к членам Президиума ЦК, всех их арестовать после просмотра спектакля в Большом театре (об этом коллективном просмотре было принято решение) и после театра всех привезти на Лубянку, ну а дальше предъявить им соответствующие обвинения. И Берия захватывает всю власть в стране».

А затем следует настолько крутой поворот в развитии событий, что аж дух захватывает!

«…Об этом его намерении знали и поддерживали Хрущев и Булганин, с которыми у Берии были очень доверительные отношения.

Дошла

информация о замысле Берии и до Маленкова. Он вызвал Хрущева и Булганина к себе в кабинет (по телефону говорить не стал, опасаясь подслушивания) и прямо им заявил, что знает и о заговоре Берии, и об их в нем участии. Хрущев и Булганин думали, что они теперь из кабинета Маленкова не выйдут, а их выведет охрана, которая подготовлена в приемной. Но Маленков в смутное время после смерти Сталина не хотел осложнять обстановку в руководстве партии. Главное было обезвредить Берию. И он заявил Хрущеву и Булганину, что они могут искупить свою вину перед партией и жизнь свою сохранить только активным участием в аресте Берии. Оба поклялись быть верными партии. После этого и как бы для проверки его преданности Маленков поручил Булганину провезти подобранных Жуковым военных в Кремль на своей машине, т. к. у них нет пропусков…»

Ага, получается, заговорщики съели друг друга?!

Нет, не стоит обольщаться. Девяносто девять из ста, что Суханов таким образом мстит Хрущеву: ведь тот впоследствии грубо отпихнул от власти его босса, только и всего… Да и за себя мстит – его при Хрущеве посадили, но не за «политику», а за то, что прикарманил облигации одного из арестованных – надеялся, что того посадят «с конфискацией», а дело это спустя несколько лет вскрылось.

Итак, заседание идет, военные сидят в кабинете Суханова, ждут сигнала.

«А в кабинете Маленкова произошло следующее. Неожиданно Маленков предложил изменить повестку заседания и рассмотреть вопрос о Берии, который хотел совершить государственный переворот.

Маленков поставил на голосование:

– Кто за арест Берии?

Голосовали “за” – Первухин и Сабуров. Против – Молотов, Ворошилов, Каганович. Воздержались – Хрущев, Булганин, Микоян.

Молотов обрушился на Маленкова с обвинением в произволе. Вот в этот момент Маленков нажал кнопку вызова. И вошли военные во главе с Жуковым…

Маленков повторил предложение об аресте Берии. Теперь, при военных, все проголосовали «за». Маленков приказал Жукову арестовать Берию, что маршал и выполнил, подняв Берию с кресла и завернув ему руки за спину.

Прежде чем увести Берию в комнату отдыха, чтобы ничего не знала его охрана, ожидавшая в приемной, Жуков спросил Маленкова: “Может быть, арестовать и членов Президиума ЦК, бывших в сговоре с Берией?” Маленков не принял предложения маршала Жукова, не хотел, чтобы его обвинили в диктаторстве. Это был крупный политический просчет Маленкова, за который он позднее поплатился. А маршал Жуков обрел врага в лице Н. С. Хрущева…

Главной фигурой и решающей силой при аресте Берии был маршал Жуков, при нем, вторично голосуя, никто не осмелился даже воздержаться, все стали “за”». [62]

А вот это – самая интересная фраза. Без военных разворачиваются дебаты по поводу ареста, а при них никто «не осмеливается» даже проголосовать против абсолютно беззаконного решения.

Теперь вспомним танковые полки, которые к тому времени полным ходом прут к столице, и получаем классический сценарий путча. Правительство под пронзительным взглядом генералов принимает требуемое решение. И тот факт, что путч организован Предсовмином, ничего не меняет. Когда в октябре 1993 года в России был расстрелян парламент, во главе сего действа вообще стоял президент, но суть – суть-то не изменилась. Можно спорить, являются ли подобные действия государственным переворотом, ибо переворот – это когда меняется государственный строй. Но… но когда одна ветвь власти в обход всех и всяческих законов учиняет расправу над другой ветвью, это безусловно означает, что строй изменился. Перестал быть конституционным. А то, что конституционность потом была восстановлена, это уже совсем другая история…

62

Карпов В. Маршал Жуков. Опала. М., 1994. С. 188–189.

Вообще, по поводу нарушений и восстановлений конституционного строя мне часто приходит на память эпизод из романа Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан». Там злой дядька сунул топор под компас, и корабль, шедший к западному побережью Америки, в сильный шторм и незаметно для капитана, обогнул мыс Горн и оказался в Атлантическом океане. После чего топор был вытащен, и корабль пошел правильным курсом, но уже совсем к другому континенту.

Итак, вот воспоминания основных свидетелей происшедшего. Это уже потом, стараниями писателей и журналистов, правда превратилась в то, что «все знают». А чистая, необогащенная словесная руда именно такова.

По утверждению этих свидетелей и их сторонников, у них были смутные опасения, что Берия замыслил государственный переворот. Мог он замышлять нечто подобное? Конечно. Есть ли хоть какие-то данные, хоть какие-то доказательства этих замыслов, хоть какие-то основания, найденные перед арестом, или постфактум, или много лет спустя? Об этом мы поговорим в свое время. Но тогда у Хрущева со товарищи таких доказательств не было, иначе бы непременно уж кто-нибудь о них вспомнил.

Лист следствия по делу о заседании Президиума ЦК. Следователь – Ю. Мухин

История ареста Берии столь несуразна, что даже Н. Рубин, который, в общем-то, пересчитал почти все нелогичности и нестыковки в бериевском жизнеописании, сказал о ней следующее: «Принято считать, что если об одном и том же событии двое рассказывают по-разному, значит, один из них лжет. Если же разные версии одних и тех же событий предлагают сразу несколько человек, это будто бы означает, что правду говорит кто-то один, а остальные лгут. А, собственно, почему мы так считаем? Разве не может быть так, что по каким-либо причинам лгут все, причем лгут именно для того, чтобы скрыть правду?»

Юрий Мухин в книге «Убийство Сталина и Берии» провел расследование событий того дня, попросту сопоставив показания. Не он первый этим занимался. Например, В. Карпов в книге о маршале Жукове сопоставил рассказ своего героя об этом дне с рассказами других участников и нашел уйму несовпадений, но никак это не прокомментировал и никаких выводов не сделал. А Мухин сделал…

«…Рассмотрим воспоминания об аресте Берии, которые оставили Н. С. Хрущев, В. М. Молотов, Л. М. Каганович, К. С. Москаленко, Г. К. Жуков и Д. Н. Суханов – помощник председателя Совмина СССР Г. М. Маленкова.