Берия. Лучший менеджер XX века.
Шрифт:
Вздернуты все, кроме того, кто этот приход инициировал. Спокоен лишь Хрущев — теперь ситуацию контролирует он. И знает об этом только он.
Берии сообщают об аресте. И в шоке от этого не только сам Берия, но и остальные — кроме Хрущева. Но теперь психологическое состояние качественно иное. Вопрос «за кем?» отпал. И все начинают мгновенно прикидывать, а не выход ли это из положения? Лаврентий скоро действительно может выйти на первую роль, а парень он энергичный и жесткий… И тормошить будет, и вот портреты носить не будут, и вообще… Так что уж раз слово сказано,
А там — посмотрим.
Расчет Хрущева был точным — для этого ни русской грамматики, ни высшей математики знать не требовалось. А уж избавившись от Берии как от реальной силы, Хрущеву было нетрудно убедить коллег в том, что от него надо избавиться вообще — если не будет серьезных возражений со стороны Пленума ЦК, который надо созвать как можно скорее.
Об этом «антибериевском» пленуме можно написать отдельную книгу, но мне придется ограничиться одной главой, заранее сообщив читателю, что внимательный анализ обеих стенограмм июльского Пленума (подлинной, неправленой, и вошедшей в официальный стенографический отчет, фальсифицированной) сам по себе может породить сомнение в преступлениях Берии.
Тогда о нем, еще неделю назад бывшем фактически первым человеком в державе, было сказано столько плохого, что у объективного аналитика не может не закрасться сомнение в искренности и правдивости «обвинителей». Они и не были правдивыми… Что же до искренности, то тут дела обстоят сложнее. Пожалуй, все выступавшие были вполне искренни в проявлении радости от того, что они избавились от Берии. Но эта радость очень напоминала радость школяров по поводу отмены урока из-за болезни учителя. «Ура! — кричат юные глупцы. — Мы свободны!»
Да, замечу я, свободны… От новых знаний… От работы ума и души… А в конечном счете — от шанса вырасти людьми…
Однако в зале заседаний пленума собрались не юнцы, и радовались они по более серьезному поводу — из истории страны устранялся последний человек, способный заставить номенклатуру трудиться не во имя собственного продвижения и процветания, а во имя державы и народа.
Глава 26
ПЛЕНУМ ЦК БЕЗ ЧЛЕНА ПРЕЗИДИУМА ЦК И «СЛЕДСТВИЕ» БЕЗ ПОДСЛЕДСТВЕННОГО
НА СЛЕДУЮЩИЙ день после ареста Лаврентия Павловича, 27 июня 1953 года, Хрущев подписал письмо Президиума ЦК членам и кандидатам в члены ЦК и членам Центральной Ревизионной Комиссии о созыве Пленума ЦК с предложением «обязательно прибыть для участия в работе Пленума». И в намеченный срок — 2 июля 1953 года пленум начался.
Сегодня, когда проведена огромная работа по уничтожению великой державы, начатая на том пленуме, можно тиражом в 1000 экземпляров сказать часть правды о сути его. И во введении к известному читателю сборнику «Лаврентий Берия.1953. Документы», изданному фондом «Демократия», можно прочесть:
«Образ кровавого палача, агента международного империализма, карьериста, интригана и властолюбца, хама и законченного развратника Лаврентия Берии, созданный
Выделение в этой цитате, естественно, мое. И вообще-то, уважаемый читатель, одной этой цитаты из документа ограниченного (тиражом) ознакомления достаточно для того, чтобы заявить: «Тот Берия, который давно всем привычен, — это клеветническая выдумка его очернителей!»
Не скрывает фонд «Демократия» и следующего:
«Фальсификация происходившего на пленуме начиналась уже на первой стадии подготовки стенографического отчета, когда авторы речей редактировали неправленую стенограмму своих выступлений…»
Как видим, тиражом в 1000 экземпляров, через полвека после преступления можно факт тотальной фальсификации облика Берии и признать.
Иными словами, уважаемый читатель, не было ни кровавого палача, ни агента международного империализма, ни карьериста и интригана, ни хама, ни законченного власто- и сластолюбца… Не было!
Был человек… Не ангел, однако и не злодей. Уж никак не злодей.
Злодеем, причем классическим, коварным, рядящимся в простодушие, был Никита Хрущев. И уж он-то, поняв, что отныне хозяин страны и опора номенклатуры — он, на этом пленуме просто-таки упивался той первой ролью, которую вырвал у жизни в считаные дни. Он впервые вкусил сладость высшей власти и не особенно себя контролировал, поэтому порой у него вырывались эмоциональные фразы, по «интеллектуальному» уровню и стилистической конструкции достойные уст незабвенного «Грегория» Ефимовича Распутина: «Такой авантюрист!», «Ух, это какой мерзавец!» и т. п.
Особенно же чувство торжества Никиты проявилось, пожалуй, в следующих словах:
«…Интриган и, главное, что он за дураков считает всех, думает, что он великий разведчик, он все понимает… Думает, что он великий разведчик, он все понимает… но не такие простаки оказались, как он думал». Хрущев ликовал и лгал, лгал и ликовал. И, ликуя, порой пробалтывался о том, о чем болтать не следовало. Так, в исправленном, типографским образом изданном стенографическом отчете о пленуме, предназначенном для рассылки членам ЦК, кандидатам в члены ЦК и членам ЦРК, а также в обкомы, крайкомы и центральные комитеты компартий национальных республик, он якобы произносил следующий текст:
«Недавно он (Берия. — С.К.) вошел в Президиум ЦК с предложением об особых совещаниях. Мы этого вопроса еще не обсудили, не успели. Решили раньше Берия посадить, а потом обсудить. Берия внес предложение о правах особого совещания (выделено мною. — С.К.) при МВД. Что такое особое совещание? Это значит, что Берия арестовывает, Берия допрашивает и Берия судит».
И читающий имел законные основания возмутиться «властолюбцем» Берией, стремившимся и дальше «арестовывать, допрашивать и судить».