Беркут

Горъ Василий

— Все в порядке? Ты…

— Прости, пожалуйста, я совсем забыл, ко мне же еще придут отец с сестрой! Если они не застанут меня, то…

Не дав Гриму продолжить, девушка, что была на половину головы ниже спутника, заключила его в свои объятья.

— Я все понимаю. Беги скорее, мы и так прошлись достаточно далеко.

Самому юноше не хотелось уходить. Если бы он мог еще хоть на минуту задержаться, зная, что не расстроит при этом отца и сестру, он бы так сделал.

И все же пришла пора прощания. Он обнял Нилью в ответ, задержав ее в руках на несколько мгновений, а затем разорвал объятия.

Грим уже почти направился обратно в лагерь, как вдруг эльфийка резко поднялась к его щеке, оставив на ней короткий поцелуй — и тут же сбежала в первый попавшийся переулок. Эльф чуть потер ладонью место, которого только что коснулись нежные губы девушки. Он не мог и не хотел сдержать счастливую улыбку, и с ней же встретился с семьей. Благо, ждали они осужденного недолго.

— Грим! Ты дурак, почему ты не тут был? — бросившись обнимать старшего братца, Байя уткнулась лицом ему в живот.

Погладив малышку по малиновым волосам, парень извинился.

— Прости-прости, братик правда дурачок. Спасибо тебе огромное, что дождалась меня, — поцеловав сестру в макушку, эльф встретился взглядом с отцом, отчего не сразу заметил небольшого гостя на своем плече.

Дерек, видимо, смекнул, что с сыном произошло нечто хорошее — а потому отнесся к его отсутствию с пониманием.

— Привет, пап. Извини, я тут…

— Ничего. Вижу, ты не унываешь.

Смущенно почесав голову, Грим не нашелся, что ответить — все же он до сих пор ходил с улыбкой до ушей, и счастью его не было предела.

— Можно и так сказать, да. Рад, что вы пришли.

— Еще бы я не пришел. Того и гляди, ты бы потерялся в городе, не скажи мама тебе о нашем визите. Я, кстати, встретил ее, пока мы сменялись в карауле, — многозначительно приподняв брови на лице едко-зеленого цвета, Дерек давал сыну понять, что догадывается, почему тот опоздал.

Снова не зная, как оправдать себя, юноша лишь пожал плечами. От такого движения очаровательная бабочка вспорхнула с него и вновь приземлилась, заставляя маленькую эльфийку восторженно показывать на нее пальцем, а Грима стать более аккуратным, дабы не спугнуть чудесное создание природы.

Стараясь соскочить с щекотливой темы, что поднял отец, он обратился к сестре.

— Так, Байя, иди сюда, — он выхватил сестру в объятия, а затем развернул невинным личиком к себе, — Мы полгода будем редко видеться. Только это не повод шалить дома и не слушаться родителей, договорились?

— Я вообще всегда слушаюсь! Ну… почти… — быстро забывшая о своем ожидании девчушка нахмурила брови, недовольная уже тем, что брат считает ее недостаточно хорошей.

Потрепав волосы сестры, Грим снова обнял ее. Чуть крепче, нежели хотел. Волна страха накрыла его, стоило лишь подумать, что он может не вернуться.

— Да, извини. В общем, не забывай про брата, помогай родителям как можешь, ладно?

— Хорошо-о, — чуть протянув слово, девочка погрустнела, понимая, что Грим не будет с ней так часто, как раньше, хотя и не знала наверняка, почему же.

Наконец дойдя до отца, юноша крепко обнял его, а Дерек вернул эти объятия сыну.

— Будь осторожен. Не забывай, чему учила мама.

— Да, пап. Ты себя тоже береги, — затем Грим стал тише, стараясь не дать Байе услышать его слова, — И прошу, поддержи маму, даже если ты

не согласен с ней. Ей сейчас нелегко…

Вздохнув тяжелее обычного, мужчина-эльф отстранился и едва заметно кивнул.

— Я постараюсь. Спасибо, что сказал, сынок. Может… может мама в чем-то и права. Мне хочется думать, что раз уж тебя так облюбовала эта малышка — то сама природа в трудный час придет на помощь… в чьем бы то ни было лице.

Дерек правда иногда оказывался с женой более холоден и неучастлив, чем сам того хотел. Он старался исправить это, быть рядом с Ауфиль в трудные минуты, помогать ей, как она помогает ему, но не все давалось легко. А теперь, когда на их семью пришлось такое несчастье, придется постараться вдвойне.

Остаток свободного времени трое провели за незатейливыми разговорами. Байя игриво бегала вокруг брата, тот с улыбкой поддавался ей, чтобы порадовать сестру. Девочка с живым интересом засматривалась на чудесного изумрудного цвета бабочку. Порхающая красота то кружила вокруг Грима, то садилась ему на волосы, то просто недвижно держалась на плече, словно украшение, созданное лучшим ювелиром мира — природой.

Даже не заметив, как пришел момент расставаться, семья вышла к окраине лагеря для осужденных. Вечернее время близилось к раздачи еды — так что откладывать было уже нельзя.

Едва отцепившись от Грима, Байя, чуть хныча, встала рядом с отцом, когда тот напоследок обратился к сыну.

— Если есть еще что-то, что хочешь передать, то я скажу маме.

Призадумавшись, юноша вдруг сам удивился тому, как забыл столь важный момент.

— Да, есть пара слов. Стражница, которая привела меня на пост, просила сказать маме спасибо, как все закончится. Не понимаю что это значит, да и вспомнил только сейчас. По крайней мере думаю, она не просто так обратилась, пока мы шли.

Не понимая, о ком говорит сын, Дерек только кивнул. Откуда ему было знать, каков смысл послания, если оно предназначалось Ауфиль, а не кому-то еще? Снова попрощавшись, старший ушел вместе с дочерью в сторону жилых домов, оставляя Грима наедине с его испытанием.

По крайней мере, так он думал.

Бесполезное обучение

– Итак, давай еще раз.

Cлова, древнее стен императорского дворца, вновь зазвучали из уст демонов. Вуннар говорил предложение и слушал, насколько точно его повторяет дочь. Федра, казалось, произносит все верно, но не для ее отца.

– Милая, давай еще разок. Постарайся приоткрыть рот чуть шире, когда говоришь, не забывай про язык, иначе смажешь звук.

Кому-то могло показаться утомительным такое заучивание. Мало того, что это бесполезно, так еще и весьма тяжело. Каждая деталь в положении губ, языка, высоте голоса была важна при произнесении старых чар.

Давным-давно, со времен Эпохи Начала, бола научились пользоваться маной - особой энергией, что протекала не только сквозь них самих, но и через леса, горы и реки. Легенды повествуют о том, как Абсолют, первое существо в мире, создал из небытия дитя. Творение чистой энергии древнего естества, Обеллос в своем могуществе мало уступал родителю, и зародил жизнь на планете. Каждая песчинка и каждый камень - есть Всеотец, он есть мана, и все живое сотворено из нее.