Берлин 45-го: Сражения в логове зверя

Исаев Алексей Валерьевич

Вторая ударная группировка в составе 5-й гвардейской и 21-й армий с оперативно подчиненными им 4-м гвардейским и 31-м танковыми корпусами была развернута на плацдарме южнее Бреслау. К началу готовившейся операции войска этих армий уже вели напряженные наступательные бои по расширению занимаемого плацдарма. Войска, развернутые на плацдарме южнее Бреслау, должны были во взаимодействии с левофланговыми войсками главной ударной группировки разгромить бреслаускую группировку противника и в последующем наступать на дрезденском направлении.

Брошенный бронетранспортер SdKfz-251. Силезия, февраль 1945 г.

После большого январского наступления армии И. С. Конева действовали в полосе около 500 км. Это существенно затрудняло создание

необходимых плотностей на направлении главного удара и выделение резервов для парирования неизбежно возникающих в ходе наступления кризисов. Для создания необходимых тактических плотностей все четыре общевойсковые армии главной ударной группировки должны были действовать в одном оперативном эшелоне. Построение армий (за исключением 13-й армии) также было одноэшелонным. Большинство стрелковых корпусов первого эшелона также строились в одну линию. Армии, наступавшие в центре и на левом крыле фронта, также имели одноэшелонное построение. Кроме того, к наступлению пришлось готовиться, продолжая борьбу за плацдарм на западном берегу Одера. Первые дни февраля части 4-й танковой армии совместно со стрелковыми соединениями отражали удары «Бранденбурга» и «Германа Геринга». С 1 по 7 февраля 4-я танковая армия потеряла 42 боевых машины, сведя на нет усилия ремонтников по восстановлению подбитых танков и САУ.

Верный своему принципу использования танковых армий, И. С. Конев поставил перед танковыми армиями задачу прорвать оборону противника совместно с общевойсковыми армиями, а потом вырваться вперед и развивать успех. Командующий фронтом впоследствии вспоминал: «В данной обстановке я считал такое решение вполне оправданным.

Без этого наши утомленные долгими боями и в значительной мере обескровленные стрелковые дивизии не решили бы стоящих перед ними задач...»{45}. Кроме того, фронт не располагал боеприпасами для длительной артиллерийской подготовки вследствие растянутости коммуникаций и был вынужден полагаться на танки. Все мероприятия командования фронта и напряженная работа фронтового и армейского транспорта обеспечили лишь восстановление израсходованных запасов.

Командир 1-й парашютно-танковой дивизии Макс Лемке.

Состояние танковых армий к тому моменту было не блестящим, но вполне допускавшим ведение наступательных операций. В составе 4-й танковой армии на 1 февраля было 414 исправных танков и САУ (283 Т-34, 26 ИС-2, 8 СУ-122, 24 СУ-85, 25 СУ-76 и 43 СУ-57){46}. Еще 121 танк числился в ремонте. Армия Лелюшенко насчитывала 38 405 человек, в том числе 5880 офицеров, 13 260 сержантов и 19 265 рядовых. Вследствие значительных потерь армия стала типичным для завершающего периода офицерско-сержантским объединением с низкой комплектностью стрелковых рот. Осознавая ослабление пехотной составляющей своей армии, Лелюшенко просил у Конева придать ему хотя бы обычное пехотное соединение: «Прошу придать в предстоящей операции в оперативное подчинение одну стрелковую дивизию, которую смогу посадить на танки и наличие которой позволит армии успешно закреплять захватываемые районы в оперативной глубине противника, а также прочесывать лесные массивы»{47}. Также командарм просил передать в его подчинение один из танковых корпусов фронта. Командующий фронтом удовлетворил только первую просьбу командующего 4-й танковой армией: с 23.00 7 февраля армии Лелюшенко подчинялась 112-я стрелковая дивизия полковника Д. Т. Жукова. Один стрелковый полк командарм вывел в свой резерв, а саму дивизию перевел в оперативное подчинение 6-го гв. механизированного корпуса.

В довершение всех проблем 8 февраля была плохая погода, и 1-й Украинский фронт был лишен поддержки авиации. Наступление началось в 6.00 утра 8 февраля после короткой 50-минутной артиллерийской подготовки. Что интересно, 8 февраля наступали обе стороны: части «Германа Геринга» продолжали атаки плацдарма с запада. В первые два дня наступления войска главной ударной группировки прорвали оборону противника на фронте 80 км. Общевойсковые армии вклинились на глубину от 10 до 15 км, а танковые — от 30 до 60 км.

«Вскрытие» плацдарма на Одере 4-й танковой армией было организовано так, что танковый и механизированный корпуса стартовали с северного и южного фаса плацдарма, а затем ударили навстречу друг другу. Тем самым было образовано окружение противника в лесах северо-западнее Любена. Были окружены части дивизий «Бранденбург», «Герман Геринг» и 20-й танко-гренадерской дивизии.

9 февраля генерал-майор Неккер был снят с командования 1-й парашютно-танковой дивизией «Герман Геринг» и заменен на полковника Макса Лемке. Лемке стал последним командиром соединения. Показательно, что механизированным соединением люфтваффе командовали офицеры вермахта, не имевшие до этого отношения к ведомству Геринга. До вступления в должность командира «Германа Геринга» Лемке командовал разведывательным батальоном и мотопехотным полком.

Его предшественник также был командиром танковых войск, занимавшимся с 1943 г. обучением полевых частей люфтваффе. Поначалу окруженные немецкие дивизии пытались пробиваться на северо-запад, но были остановлены частями 6-го гв. механизированного корпуса на подступах к Польквицу. Потерпев неудачу с прорывом на северо-запад, окруженцы частью сменили направление прорыва: теперь они пробивались строго на запад. Здесь остатки нескольких дивизий были встречены 63-й танковой бригадой 10-го гв. танкового корпуса. Танки из засад расстреливали пробивающиеся на запад колонны пехоты, танки, автомашины и бронетранспортеры. Танкисты корпуса Белова оказались на пути остатков корпуса «Великая Германия», так как 4-я танковая армия была вынуждена обходить крупный лесной массив (Примкенауер Форст) и оба ее корпуса 10 февраля стали выходить на один маршрут. По странному стечению обстоятельств советский 10-й гв. танковый корпус, так же как и его оппонент по другую сторону фронта, сменил командира: вместо полковника Н. Д. Чупрова 10 февраля был назначен генерал-лейтенант Е. Е. Белов (ранее заместитель Д. Д. Лелюшенко).

Леса вскоре стали прибежищем окруженцев. Поворот 10-го гв. танкового корпуса в обход Примкенауер Форст позволил «Великой Германии» пробиваться на запад через лесистый район у Котценау. Массированный удар между деревнями Вейссбиг и Вольфендорф позволил немцам сокрушить выставленные в заслон противотанковые орудия 10-го гв. танкового корпуса и уйти в леса. Уже 12 февраля части «Бранденбурга», «Германа Геринга» вышли к Шпротау и втянулись в бои за город.

Тем временем 4-я танковая армия продолжала наступление в западном направлении. В течение 11 февраля 6-й гв. механизированный корпус прошел 35 км и вышел к р. Бобер. В это время 10-й гв. танковый корпус вел бои за Шпротау. Используя успех 6-го гв. механизированного корпуса, Лелюшенко снял 10-й гв. танковый корпус с затянувшегося штурма Шпротау и направил его форсировать р. Бобер у Зорау. 4-я танковая армия на тот момент была безусловным лидером наступления 1-го Украинского фронта: 3-я гвардейская армия в силу слабого боевого состава отстала, в полосе наступления 3-й гв. танковой армии р. Бобер протекала в 20 — 30 км восточнее, и части армии Рыбалко только подходили к реке. «Желтая майка лидера» и возникшие в связи с этим открытые фланги потребовали от Лелюшенко вывести две танковые бригады в резерв. Обстановка начала накаляться.

Осознавая угрозу флангам, Д. Д. Лелюшенко тем не менее продолжил наступление. С захваченных на р. Бобер плацдармов корпуса 4-й танковой армии устремились дальше на запад. В 14.00 14 февраля 16-я механизированная бригада 6-го механизированного корпуса вышла к р. Нейсе и завязала бой за переправу. 49-я механизированная бригада и 112-я стрелковая дивизия были в 5–7 км от Нейсе. 17-я гв. механизированная бригада и 93-я отдельная бригада прикрывали в районе Христианштадта правый фланг армии. Наступавший параллельным маршрутом 10-й гв. танковый корпус в тот же день вышел к р. Нейсе 6 танками с десантом автоматчиков из состава 62-й танковой бригады. 61-я танковая бригада того же корпуса оставалась в районе Зорау на прикрытии левого фланга армии. 63-я танковая бригада 10-го гв. танкового корпуса в 9.00 переправилась через р. Бобер и также выдвигалась для прикрытия левого фланга армии в районе Зорау. Войска 13-й армии еще сильно отставали от вырвавшихся к Нейсе танкистов Лелюшенко.

На правом фланге 1-го Украинского фронта 3-я гв. армия окружила последний «фестунг» линии «Ц» — Глогау. Частью сил блокировав эту группировку, войска В. Н. Гордова продолжали развивать наступление в северо-западном направлении. К 15 февраля войскам армии удалось выдвинуться к р. Бобер на фронте от ее устья до г. Наумбург.

Разрыв между общевойсковыми и танковыми соединениями был немедленно использован противником. Командованием немецкой 4-й танковой армии было спланировано контрнаступление силами двух танковых корпусов: XXIV танкового корпуса и пробившегося из окружения танкового корпуса «Великая Германия». В состав XXIV танкового корпуса Неринга на тот момент входили 16-я танковая дивизия, 72, 88 и 342-я пехотные дивизии. Соответственно штабу корпуса «Великая Германия» подчинялись дивизии «Бранденбург», «Герман Геринг» и 20-я танко-гренадерская дивизия. Командовавший «Великой Германией» генерал Заукен незадолго до начала контрудара убыл в Восточную Пруссию, новым командиром корпуса стал генерал-лейтенант Георг Яуер. С утра 14 февраля немцы двумя ударными группировками начали наступление, стремясь отражать прорвавшиеся к Нейсе части 4-й танковой армии от переправ на р. Бобер. Оборонительными действиями 93-й отдельной танковой бригады, 17-й механизированной бригады, 22-й самоходно-артиллерийской и 63-й танковой бригады удалось не допустить противника к переправам. Однако в результате контрудара немцам удалось добиться успеха — наступающие с севера и юга группировки соединились и отрезали главные силы 4-й танковой армии от тылов и войск 13-й армии.