Бермудский треугольник и другие загадки морей и океанов
Шрифт:
Преодолевая серьезные трудности, водолазы выполнили поставленную задачу, и специалисты сделали вывод — транспорт «Анатолий Серов» погиб, наткнувшись на плавающую мину. Из-за больших повреждений судно затонуло настолько быстро, что спастись экипажу было крайне сложно.
Чтобы убедить правительственную комиссию в том, что водолазы побывали именно на «Серове», им приказали снять с судна какую-то характерную деталь или часть устройства. Водолазы-глубоководники, не мудрствуя, прошлись по палубам судна и сняли рынду с надписью «Анатолий Серов». Вещественное доказательство для начальства было
«Новороссийск»
Советский военный корабль «Новороссийск», линкор Черноморского флота ВМФ СССР, до 1948 года корабль входил в состав итальянского ВМФ под названием «Джулио Чезаре» (в честь Гая Юлия Цезаря). Страны-победительницы разделили итальянские боевые корабли в счет репараций. Советский Союз претендовал на новые линкоры типа «Литторио», однако ему достался лишь устаревший «Джулио Чезаре». Хотя к концу войны в строю из советских тяжелых кораблей оставались лишь два старых линкора — «Севастополь» и «Октябрьская революция», — СССР все еще имел амбициозные планы по строительству линейных кораблей, и для подготовки экипажей планировалось использовать «Чезаре».
Полученный корабль находился в крайне запущенном состоянии, поскольку с 1943 по 1948 год он стоял на приколе с минимальной командой и без надлежащего технического обслуживания. Непосредственно перед передачей Советскому Союзу линкор прошел небольшой ремонт, коснувшийся в основном электромеханической части. В удовлетворительном состоянии находились основная часть вооружения, главная энергетическая установка и основные корпусные конструкции ниже броневой палубы. В очень плохом состоянии находились общекорабельные системы — трубопроводы, арматура, обслуживающие механизмы. В нерабочем состоянии были аварийные дизель-генераторы. Эксплуатационная техническая документация и документация по непотопляемости практически отсутствовала — пользоваться разрозненными документами на итальянском языке не могли, поскольку никто не владел итальянским. Присланные переводчики были беспомощны, поскольку не владели специальной терминологией. Внутрикорабельная связь, радиосвязь почти отсутствовали, а радиолокаторов и зенитной артиллерии малого калибра не было вообще.
Условия жизни экипажа не соответствовали ни климатическим особенностям Черноморского региона, ни организации службы советского флота, поскольку при стоянке в базе итальянские экипажи жили в береговых казармах, а в плавании их рацион состоял из макарон, сухого вина и оливкового масла. Первое время (до оборудования нормального камбуза) питание моряков обеспечивалось несколькими армейскими походными кухнями, почти круглосуточно дымившими на палубе.
В холодное время, в особенности при минусовых температурах наружного воздуха, в кубриках под палубой полубака, не имевшей изоляции, личный состав находился под сплошным «дождем» от обильной конденсации влаги. Для отдыха служили двух— и трехъярусные койки, размещенные буквально впритык друг к другу в проходных кубриках.
В середине мая 1949 года линкор поставили в Северный док Севморзавода (Севастополь). При этом специалисты были поражены как изяществом обводов подводной части, так и характером ее обрастания. Интенсивно оброс ракушкой лишь район переменной ватерлинии, а остальная часть, покрытая пастой неустановленного состава, почти не обросла. Но в неудовлетворительном состоянии оказалась донно-забортная арматура. Более того, как писал последний командир «БЧ-5» линкора И. И. Резников, при очередном ремонте обнаружилось, что почти полностью заросли ракушкой трубопроводы пожарной системы, пропускная способность которых уменьшилась в несколько раз.
Уже в июле 1949 года «Новороссийск» принял участие в маневрах эскадры в качестве флагмана. Естественно, что вооружение и системы управления огнем не соответствовали требованиям времени, механизмы в результате интенсивной службы и плохого ухода оказались в запущенном состоянии, да и системы жизнеобеспечения корабля нужно было приспособить под новые стандарты.
Из воспоминаний командира трюмной группы Ю. Г. Лепехова: «В таких условиях командованием флота была поставлена задача в трехмесячный срок привести корабль в порядок, создать и
В мае 1955 года «Новороссийск» вошел в строй Черноморского флота и до конца октября несколько раз выходил в море, отрабатывая задачи по боевой подготовке. На тот момент, несмотря на преклонный возраст, это был самый сильный боевой корабль в СССР.
Вечером 28 октября 1955 года линкор вернулся из похода для участия в празднованиях по случаю 100-летия обороны Севастополя и занял место на бочке № 3 в районе Морского госпиталя (глубина 17 метров воды и около 30 метров вязкого ила). Швартовка прошла нештатно — старпом, капитан 2-го ранга Г. А. Хуршудов, замещавший находившегося в отпуске командира корабля, проскочил нужное место на полкорпуса. После швартовки часть экипажа убыла на берег. Старшим офицером остался помощник командира корабля З. Г. Сербулов.
29 октября в 1 час 31 минуту под корпусом корабля с правого борта в носу раздался взрыв, эквивалентный 1000–1200 килограммам тротила, насквозь пробивший корпус линкора, вырвавший часть палубы полубака и пробивший в подводной части дыру в 150 квадратных метра. Поскольку в месте взрыва находились носовые кубрики, сразу погибло от 150 до 175 человек. Взрыв произошел возле Госпитальной стенки Севастопольской бухты. Кроме того, через 30 секунд раздался второй взрыв по левому борту, в результате которого образовалась вмятина в 190 квадратных метра.
Линкор пытались отбуксировать на мелководье, но прибывший на корабль вице-адмирал В. А. Пархоменко приостановил буксировку. Запоздалое приказание о возобновлении буксировки оказалось бессмысленным: носовая часть уже села на грунт. Не сразу адмирал позволил и эвакуировать незанятых в спасательных работах моряков, которых на юте скопилось до 1000 человек. Когда решение об эвакуации было принято, крен корабля начал стремительно нарастать. В 4 часа 14 минут линкор лег на левый борт и через мгновение уткнулся мачтами в грунт. В 22 часа корпус полностью исчез под водой.
В катастрофе погибли 614 человек, включая аварийные партии с других кораблей эскадры. Многие были заперты в отсеках опрокинувшегося корабля — из них удалось спасти лишь девятерых (семерых через прорезанное в кормовой части днища отверстие и двоих из-под палубы юта, неплотно прилегавшей к грунту). Водолазы перестали слышать стук запертых в корпусе линкора моряков только 1 ноября.
Летом 1956 года экспедиция подводных работ особого назначения ЭОН-35 приступила к подъему линкора методом продувания. При продувке одновременно использовались двадцать четыре компрессора общей производительностью 120–150 кубических метров свободного воздуха в минуту. Подготовительные работы завершились в апреле 1957 года, и с 30 апреля начали предварительную продувку. Генеральную продувку начали 4 мая, и в тот же день линкор всплыл кверху килем — сначала носовая оконечность, а потом корма. Днище поднялось над водой примерно на 4 метра. При подъеме корабля на дне осталась третья башня главного калибра, которую пришлось поднимать отдельно.