Бьёрн Магнуссон

Добрый Волдеморт

Итальянец не стал сразу добивать поверженного противника, считая, что бой уже выигран. Однако француз в последний момент извернулся как кошка и бросил в итальянца хорошо отработанную связку из «Диффиндо», «Экспульсо», «Инкарцеро». Первые два быстрых заклинания ошеломлённый соперник отбил, но третье замотало его в тугой кокон. Чётким, классическим «Экспеллиармусом» Дюруа поставил точку в этом поединке, вырвав палочку из рук упавшего итальянца.

— Победителем второго полуфинала становится Шарль Дюруа! — усилив свой голос «Сонорусом», рявкнул судья. С балконов донеслись радостные вопли и аплодисменты. Как заметил

Бьёрн, Фламели и Дамблдор были в своей ложе и сейчас о чём-то спорили. «Наверняка делают ставки, кто победит, я или француз, — ухмыльнулся про себя Магнуссон. — Ну что ж, постараюсь не разочаровать директора. Надеюсь, он выиграет что-то значительное для Хогвартса и Англии».

В этот момент на помост вышли немец и итальянец, чтобы разыграть призовое место. Бой был коротким, но очень яростным, едва не переходя на запрещённые на дуэлях заклятия. В какой-то момент атака немца прошла, и рука итальянца вспыхнула вместе с палочкой. Тот невербально попытался отменить «Инсендио», но сбился, не выдержав боли, и в следующую секунду замер, попав под «Петрификус тоталус». Его сразу потушили и потащили к целителям, он успел довольно сильно обжечь руку и лицо. Фишер устало опустился на одно колено, его грудь ходила ходуном. Тем не менее он быстро пришёл в себя и поднялся.

— Замыкает тройку победителей, — громогласно произнёс судья, — выпускник Дурмстранга 1971 года, Ганс Фишер! Ве-ест-фал-лия!

Раздались не менее бурные аплодисменты. Команда Германии была многочисленной, а в Дурмстранге учились не только немцы. Поэтому сейчас зрители поддерживали не столько представителя Вестфалии, сколько пусть и бывшего, но всё же своего, такого же выпускника прославленного института Дурмстранг.

— Остался последний бой, — возбуждённо зашептал Флитвик. — Будьте осторожны, мистер Вильямс! Француз хоть и не выглядит сильным, но неизменно побеждает. Контролируйте пространство вокруг и магию. Я не удивлюсь, если ему помогают судьи. Так делать, конечно, не по правилам, но я им не доверяю.

Бьёрн согласно кивнул и двинулся к помосту. Француз первым выскочил наверх и поднял руки над головой в знак приветствия. Толпа ответила ему радостным рёвом.

— Итак, финал, — произнёс судья. — Через несколько минут эти юные волшебники покажут нам, кто же является самым сильным дуэлянтом в Европе. А пока слово предоставляется великому магу Николя Фламелю!

В ложе встал старый алхимик, и по мановению его руки, заполненный волшебниками спортивный комплекс затих.

— Уважаемые друзья, — проскрипел Фламель негромко, однако его голос по воле волшебства был слышен в каждом уголке. — Я рад, что новое поколение волшебников демонстрирует, что магия по-прежнему жива в этом мире. Я хочу увидеть честный и зрелищный поединок юных дарований. Пусть победит сильнейший!

Бурные аплодисменты послужили ему ответом, и алхимик сел на место. Бьёрн хрустнул шеей, и краем глаза следил за судьёй, ожидая отмашки. Его противник точно так же напряжённо стоял в классической дуэльной позе.

— Начали! — крикнул судья и в этот момент Бьёрн почувствовал легчайшее касание к разуму. Эта сила обволакивала его липкой нежностью, лишала скорости, расслабляла, но в то же время и возбуждала. Ничего вредного магия не несла, просто лёгкость и почему-то влечение. Однако Бьёрн слишком хорошо владел окклюменцией, чтобы поддаться коварным чарам. Он сделал

вид, что попал под неизвестное волшебство и вполсилы атаковал француза, пытаясь определить источник воздействия. Глаза Дюруа довольно сверкнули, он сделал вид, что с трудом отбивает заклинания Магнуссона и теряет силы с каждым новым ударом.

В какой-то момент Бьёрн понял, что дело в палочке соперника. Её сердцевина состояла из волос чистокровной вейлы. Воздействие было слишком лёгким и точечным, чтобы его почувствовали судьи, но в случае дуэлей, даже такая малость служила козырной картой. В какой-то момент Дюруа снова притворился, что падает, пропустил «Остолбеней» над самой головой и уже с пола повторил коронный трюк. Ловко швырнул классический «Экспеллиармус». Палочка вырвалась из руки Магнуссона и стукнулась о помост. Толпа ахнула, предвкушая скорую развязку, где-то в стороне в сердцах выругался профессор Флитвик.

Дюруа ликующе уставился на Бьёрна. Он открыл было рот, чтобы закончить поединок эффектным заклинанием, но вдруг схватился за горло и начал краснеть. Его глаза полезли из орбит, губы исказились, он тщетно пытался что-то наколдовать. Бьёрн щелчком пальца левой руки вернул себе концентратор, правой продолжая делать движение, как будто душит соперника. Дюруа захрипел, начал кататься по помосту, пытаясь оторвать от своего горла невидимую руку, а Бьёрн выждал минуту, а затем взмахнул волшебной палочкой и чётко произнёс:

— «Экспеллиармус!»

Дюруа, как тряпичная кукла, отлетел к дальней части помоста и остался лежать лицом вниз, а его палочка шлёпнулась в руку Магнуссона.

— Победил представитель школы Хогвартс, Бьёрн Вильямс, Англия, — разочарованно промямлил судья и тихо спросил:

— Что за чары вы применили, месье? Мне кажется, таких нет в дуэльном кодексе. Я не хочу поднимать скандал, но всем будет лучше, если вы честно признаетесь.

— Это был обычный телекинез, моя родовая особенность, — хмыкнул Бьёрн. — Правилами не запрещён, довольно легко сбрасывается. Если, конечно, волшебник владеет невербальными чарами, хотя бы на уровне «Финита». А вот использование этой палочки запрещено в дуэльных турнирах, как и любых других личных амулетов.

— О чём вы говорите, месье Вильямс? — недовольно нахмурился маг. — Дайте сюда палочку Дюруа.

— Вот как, господин судья? Только не говорите мне, что при проверке вы не определили, что сердцевина палочки месье Дюруа — волосы чистокровной вейлы! Может мне рассказать об этом всем присутствующим?

— Не надо скандала! — пошёл некрасивыми пятнами судья. — Мы всего лишь хотели дать шанс представителю Франции.

— Я так и понял, — хмыкнул Бьёрн, наблюдая, как сквозь толпу приближается радостный Флитвик. — Эту палочку я сам верну месье Дюруа во время моего награждения. Всего хорошего.

Магнуссон спрыгнул с помоста и двинулся навстречу Флитвику, а судьи принялись совещаться. Дюруа привели в чувство, но его жалкое состояние явно не позволяло ему адекватно соображать.

— Что с вами случилось, мистер Вильямс? Почему вы действовали, как первокурсник, что едва узнал про дуэли? — набросился на него полугоблин.

— Вот причина, — Бьёрн передал палочку Флитвику. — Чувствуете воздействие?

На мгновение в лице маленького профессора проявились черты его нечеловеческих предков. Скулы заострились, глаза мигнули чёрным.