Бьёрн Магнуссон
Шрифт:
Вначале всё шло так, как и планировал Аластор. Большое количество защитников стало неожиданностью для врагов. Они думали, что найдут здесь несколько пьяных «орденцев» во главе с одноглазым Грюмом, а столкнулись с большим отрядом мракоборцев.
Битва разгоралась всё яростнее. С обеих сторон летели смертельные проклятья и взрывные чары. Защита мэнора блокировала все попытки «Пожирателей Смерти» прорваться через ограду. Один из «масочников», который не лез в самую гущу сражения, обнажил предплечье левой руки и ткнул в него палочкой. Грюм отметил это мельком, продолжая забрасывать заклинаниями толпу
Внезапно, несмотря на подавители межпространственных переходов, работающие с обеих сторон, в треске молний на поле боя появился сам Волдеморт, он был без маски. Лицо Тёмного Лорда искривила презрительная улыбка, никого достаточно могущественного среди защитников не ощущалось. К нему немедленно подбежал один из «Пожирателей» и начал что-то докладывать.
— Вот и его темнейшество появился, — глумливо ощерился Фабиан. — Давай-ка поспорим, брат, кто первый убьёт этого козла? Если ты, то с меня ящик сливочного пива, а если я, то ты скажешь малышке Молли, что она слишком потолстела после последних родов.
— Нашёл дурака, — ухмыльнулся Гидеон. — Я лучше троллю задницу побрею, чем скажу сеструхе такое.
— Хватит болтать, шутники, — рыкнул Аластор. — Готовьтесь, сейчас Волдеморт попытается пробить вашу защиту.
— Пусть попробует, — презрительно хмыкнули рыжие братья. — Скорее у него пупок развяжется, чем источник хотя бы на пять процентов просядет.
Волдеморт направил волшебную палочку, казалось, прямо в них. И тут внезапно по спине Аластора пробежала толпа ледяных мурашек, а лоб покрылся испариной. От Тёмного Лорда исходило такое концентрированное зло, такая мощь и ярость, что Грюм впервые за этот день пожалел, что не предупредил Дамблдора.
От палочки Волдеморта отделился ярко-красный шар и стремительно полетел к мэнору. Защита уплотнилась, став видимой голубой плёнкой. В момент, когда заклинание Волдеморта ударило в стену, на авроров словно обрушилась лавина. Оба Прюэтта закричали от боли, из глаз Гидеона потекли кровавые слёзы, а на висках Фабиана от перенапряжения вздулись чёрные переплетенья вен.
Между тем Волдеморт не собирался ограничиваться одним ударом. Он яростно проревел заклинание, и перекачанный магией луч ударил в защиту мэнора, растекаясь по ней жадными щупальцами. Всё вокруг завибрировало, казалось, что внутренности сжались в тугой узел.
Внезапно в глубине поместья с похоронным звоном взорвался алтарь, защита пала, а Прюэтты рухнули без сознания. Пожиратели будто ждали этого и тут же помчались к мэнору.
Через минуту Аластор отражал первые вражеские заклинания, пытаясь не дать убить полумёртвых Прюэттов. Несмотря на падение защиты, авроров всё равно оказалось больше, чем нападающих, и «Пожирателям» не удалось ворваться на территорию поместья. Несколько человек в серебряных масках валялись возле стены, срезанные заклинаниями.
К сожалению, с «Пожирателями» был Волдеморт. Он, будто античный полубог легко уничтожал каждого волшебника, кто бы ни попадался ему на пути. Ни один из Авроров не мог выдержать даже парочки простых заклинаний, настолько велика была разница в силе. Решив, что кроме него никто не справится с Тёмным Лордом, Грюм поручил двум
— «Авада Кедавра!» — рявкнул Аластор, едва только тёмный ублюдок оказался на прицеле палочки. К сожалению, Волдеморт, словно змея, обладал невероятной реакцией и легко уклонился от зелёного луча. Его лицо выражало ледяное презрение. Палочка Волдеморта внезапно превратилась в плеть, кончик которой полетел в сторону Грюма. Аластор, не раздумывая, применил «Протего Дуо» и отправил в Волдеморта самую мощную «Бомбарда Максима», на которую был способен. Вот только левая нога неожиданно подломилась, а взрывное заклятье улетело в небо, рассыпавшись безобидным фейерверком.
Аластор перевёл взгляд вниз — ниже колена ничего не было. Заклинание тёмного мага легко преодолело защиту аврора и отрубило Аластору ногу. Кровь хлестала из идеально ровного среза, он почувствовал, что сознание стремительно гаснет. Грюм несколько раз взмахнул палочкой, пытаясь остановить кровотечение, но не смог сконцентрироваться. Мутнеющим взглядом он следил, как Волдеморт продолжает методично уничтожать мракоборцев, неумолимо приближаясь к ограде мэнора Прюэттов.
Аластор всё же сумел сесть, дрожащей рукой вытянул перед собой палочку и, превозмогая усталость, прохрипел:
— «Авада… Кедавра…»
Он вложил все остатки сил в смертельное проклятье, стараясь выжать из источника хоть что-нибудь. Вот только заклинание не получилось, последние силы уходили вместе с кровью. Грюм понял, что вот она смерть, но тут что-то дёрнуло его в районе пупка, он почувствовал, как израненное тело крутится в трансгрессии, и потерял сознание.
Полный разгром аврорского отряда прошёл уже без него. Последнее, что сегодня увидел умирающий от пыток Гидеон Прюэтт, — это обезображенное тело брата, распятое на стене, и зловещий череп со змеёй, реющий в небе над разрушенным мэнором.
***
Дамблдор только что выслушал доклад Минервы Макгонагалл. Заместительница жаловалась, что между Слизерином и остальными факультетами началось тихое противостояние, но если не принять жёстких мер, то всё может перерасти в открытый конфликт. Альбус пообещал подумать над этим, хотя на самом деле не собирался ничего предпринимать.
Внезапно в окно влетел патронус Гиппократа Сметвика и голосом целителя попросил срочно прибыть в лечебницу «Мунго». Удивлённый Альбус тут же вскочил, посадил на плечо сонного феникса, мысленно передавая приказ, и через секунду в огненной вспышке появился возле кабинета Гиппократа Сметвика. Однако самого целителя внутри не оказалось, и Альбус, выскочив из кабинета, спросил первую попавшуюся медсестру, где сейчас может быть Сметвик.
Промчавшись по коридорам белым дымом боевой трансгрессии, Дамблдор ворвался в операционную. Под прицелом ярких магических светильников на столе лежал Грюм, а Сметвик и ещё несколько медиков в четыре палочки пытались остановить распространение чёрной опухоли, которая покрывала остаток колена мракоборца. Судя по напряжённым белым лицам, они проигрывали борьбу с темномагическим проклятьем.
— Альбус! — прохрипел Сметвик. — Ты же Великий Светлый Маг, сделай что-нибудь, иначе Грюм умрёт.