Бьерн. Том I и Том II
Шрифт:
Я же поморщился и подхватил из руки умирающего дурака саблю. Настороженно смотря на встающих из-за стола товарищей, вынимающих из ножен оружие. Сплюнув, крутанул восьмёрку, привыкая к балансу и весу оружия. И шагнул к ним навстречу.
Вечер, однако, перестаёт быть томным!
Глава 10
Не знаю, кто и как учил парней, но напали они красиво. Стоило им только увидеть держащегося за нож в груди умирающего друга, как они побледнели и, переглянувшись, атаковали одновременно, зайдя с двух сторон.
Бесполезно, разумеется.
Он не поднялся, конечно. Так и остался на полу, с ужасом смотря на свою разрубленную грудь. Стряхнув кровь с клинка, я сорвал ножны с первого трупа и спрятал клинок внутрь.
— Вот дерьмо… — протянула Элеонора, встав рядом и обводя глазами трупы.
— Тут нам, кажется, сегодня не ночевать, — вздохнул я.
— Как и в этом городе, — поморщилась она. — Пойдём отсюда.
Я с сожалением посмотрел на саблю в руках и положил её на стол. Слишком приметная — статусная вещь. Не соответствует моей одежде и внешности.
Провожаемые несколькими испуганными взглядами, мы вышли наружу и направились в сторону выхода из города. Хотелось сорваться на бег, оставив позади случившееся и этом городе. Но вместо этого, смешавшись с толпой, мы шли прогулочным шагом, стараясь не привлекать лишнего внимания.
За спиной раздавались крики, бежала мимо стража. Но нам повезло, и за воротами мы оказались раньше, чем они захлопнулись, вызвав маты среди столпотворения телег, всадников и просто прохожих, стремящихся попасть в город.
— Даже купить ничего не успели, — вздохнул я, топая босыми пятками по пыльной дороге.
— Ты сможешь бежать? — спросила девушка, с тревогой оглянувшись на город позади.
— Привлечём слишком много внимания, — вздохнул я, кивнув на людей вокруг.
Движение на тракте оказалось вполне себе оживлённое, а бежать по незнакомому лесу ни к чему хорошему не приведёт. Так что, пока мы медленно двигались, я высматривал попутный транспорт и, заприметив пустую телегу, немного ускорился, поравнявшись с дремлющим кучером.
— Подвезёшь, отец? — окликнул, бросив взгляд на сено в телеге.
Тот встряхнулся, окинув нас мутным со сна взглядом и, прищурившись, протянул:
— Здоров ты больно, хлопец, не вытянет вас кляча моя.
— А если корм будет добрый? — усмехнулся, протягивая несколько медных монет.
— Тогда вытянет родимая, чай, не самая плохая лошадка, — степенно кивнул старик, подхватывая деньги.
Фыркнув, я запрыгнул внутрь, протянув руку девушке. Следом, сообразив себе подстилку из сена и лежащей тут же мешковины, положил голову на локоть, поёрзал, устраиваясь удобнее, и задремал.
Ничего меня не беспокоило и не тревожило. Проснувшись спустя несколько часов, поменял затёкшую руку да стал наслаждаться видами местного ночного неба. Луны тут красивые, но звёзд маловато, слишком светло. Печально. Прямо как моя жизнь!
Стоило сойти с корабля, и, тут же,
Может, мне просто не повезло? И сквозящее в одной из прочитанных книг презрение к местному государственному устройству — это просто автору не дали денег вовремя? Посмотрим, будем разбираться, не стоит сразу рубить с плеча. Вздохнул и скосил взгляд на грудь, которую Элеонора использовала в качестве подушки.
Вот тоже проблема. Я, конечно, буду рад закончить этот квест, но к девушке привязался, уж себе-то можно признаться. В бою действует правильно, не мешается. Лишнего не говорит, и мозги не ест. Да и красивая она. Что ещё нужно?
Только вот не моё это всё. После того, как она успокоилась со своим желанием быть сильной, я всё чаще слышу от неё размышления о том, как она будет управлять своим будущим поместьем и землями. И мужем.
Заводить земли и крестьян я желанием не горю, как и лезть под каблук. Мне бы ночь простоять да день продержаться, какие уж тут далёкие планы? А девушка, тем временем, что-то во сне пробормотала и повернулась удобнее, рассыпав выбившиеся из косы волосы у меня по груди.
Сосредоточившись на живущей в груди заразе, попробовал оценить имеющиеся запасы. Они не впечатляли. Дорога на острова сожгла много, особенно финальный отрезок. Ноги болеть перестали, что тоже потребовало энергии. Плюс, сбросил немало мышечной массы: форсированный организм стремительно сжигал лишние мышцы.
Чему я в целом рад, не нужны они мне. Потихоньку улучшаю мастерство работы со скверной, когда она того желает. Усиливаться получается равномернее, используя больше энергии, используя меньше мышечной силы. Масса — просто нагрузка на сердце, я лучше стану ещё немного быстрее и проживу чуток дольше.
Я осторожно выбрался из-под спящей девушки и пересел к вознице, внимательно смотрящему по сторонам.
— Далеко ещё до постоялого двора? — после того, как протяжно зевнул, полюбопытствовал у старика.
— К утру будем, — проскрипел кучер.
— Не боитесь ночью-то ездить? Волки, лихие люди…
— Боюсь. Но в городе оставаться на ночь дорого, а расторговываюсь всегда под вечер. Да и много нас таких, я не самый богатый, — обстоятельно ответил он.
Я лишь хмыкнул про себя на такой классический «авось». Но интересовало меня не только это, поэтому мягко поинтересовался:
— Я с континента, может, расскажешь, как вы тут живёте? Сильно лютуют благородные, большие ли налоги? Интересно.
— Благородные… — протянул он, поморщившись. — Сволочи они, на вилы бы их.
Столько в его словах было ненависти, что я даже опешил и осторожно переспросил:
— Так всё плохо? И ты не боишься подобное говорить незнакомым людям?
— Ты не местный. Как и баба твоя, а я всё равно уже старик! Надоело! Сил уже нет молча терпеть!
Зло сплюнув, возница начал рассказывать, всё сильнее распаляясь в процессе. А я слушал и потихоньку обтекал. Местная благородная верхушка мало того, что очень многочисленная, так ещё и считает себя другим, высшим народом, вовсю стараясь это культивировать.