Берсеркер
Шрифт:
Суоми совершил убийство — и все же не совершил. Совершенно точно можно было сказать, что это тело никогда и не было живым. Теперь Суоми смог успокоиться и осмотреть робота более хладнокровно. Он прикоснулся к щеке над бородой — на ощупь это напоминало гладкую поверхность хорошо выделанной кожи. Под меховой одеждой на груди, видимо, не было даже такой кожи, а один лишь металлический доспех наподобие кирасы, ручной ковки. Неправильность формы и толщина доспеха напомнили Суоми шит, который он совсем недавно видел внизу, на турнире. Сделанный с такого близкого расстояния выстрел энергоружья расколол доспех, как яичную скорлупу. Внутри обнаружилась мешанина деталей, проводов
Суоми схватился за пояс. Его коммуникатор исчез. Суоми с запоздалым страхом понял, что тот вылетел из футляра при падении и теперь валяется где-нибудь на склоне.
— Карлос! — послышался звенящий от ужаса голос Барбары. Он доносился откуда-то сверху, из-за древесных крон. — Карлос, на по... — и возглас оборвался.
Суоми подбежал к тому месту, где пассажиры «Ориона» обычно поднимались на скалу, и посмотрел вверх. Там маячила голова местного жителя, одного из тех, кто вскарабкался по почти неприступному склону. Суоми сделал шаг наверх. Тут в поле его зрения показались руки чужака — мужчина держал короткий толстый лук, и стрела уже лежала на тетиве. Суоми только начал поднимать ружье, как мимо его уха просвистела стрела. Это вызвало у Карлоса острую вспышку испуга, но он не стал стрелять в ответ. Даже если чужак сейчас рухнет мертвым, делу этим не поможешь. Несмотря на то что он превосходил местных жителей в огневой силе, Суоми не мог в одиночку ничего сделать для Барбары или отбить корабль обратно. Ему не по силам взобраться на скалу с ружьем в руках, а как только он закинет его за спину, то сразу же превратится в беспомощную мишень.
Ему необходима помощь. Осознав это, Суоми повернулся и бросился бежать, не обращая внимания на боль в кровоточащих ногах и глухо ноющей спине. Он направился в ту сторону, где проходил турнир. Нужно поднять тревогу. Ружье стреляет практически бесшумно. Вполне возможно, что никто до сих пор ничего и не заметил.
Но едва он пробежал по лесу каких-нибудь пятьдесят метров, как перед ним возник строй людей в военной форме, и все они держали на изготовку луки и копья. Рядом с шеренгой стоял жрец в белом одеянии. Это были солдаты горы Богов, и они явились сюда отнюдь не для того, чтобы защитить пришельцев из внешнего мира от бандитов. Их оружие было направлено против него, Суоми.
— Попытайтесь взять его живым, — отчетливо произнес жрец.
Суоми резко свернул в сторону и, прибавив скорости, помчался вниз по склону холма, прочь и от солдат, и от корабля. Сзади послышался свист и птичьи крики — видимо, условные сигналы.
Судя по шагам, в погоню за Суоми пустился кто-то один, и этот кто-то явно нагонял беглеца. Карлос подумал, что это еще один робот-монстр. Он остановился и посмотрел. Преследователь оказался обычным человеком, но все же Суоми выстрелил, не колеблясь ни секунды. Он промазал, и заряд сделал зарубку в дереве над головой солдата. То ли солдата ранило отлетевшими щепками, то ли оглушило, то ли этот голубок просто испугался — непонятно, но он тут же отказался от погони и скрылся из виду. Суоми же помчался дальше. В отдалении продолжали пересвистываться другие солдаты, но, по мере того как Карлос бежал, эти звуки становились все слабее. Когда наконец совершенно выдохшийся Суоми упал на землю в густом подлеске, единственными звуками, которые он слышал, были его собственное хриплое дыхание и звон крови в висках.
Глава 7
Когда
Интересно, что она вообще могла найти в человеке вроде Суоми? Он выглядел сущей тряпкой, вяло таскался за девушкой следом, ничего не предпринимая, потерпел неудачу на охоте, из принципа попытался держаться подальше от турнира, но и это ему не удалось, а когда все же пришел, его стошнило при виде крови. Конечно, такой жалкий характер мог в некотором смысле казаться женщине привлекательным. Шонберг давно уже отказался от попыток понять женскую логику. Это было одной из причин, по которым он любил окружать себя женщинами — уж с кем, с кем, а с ними не соскучишься, сюрпризы они тебе обеспечат.
Тем временем Челеста придвинулась поближе и легонько, едва заметно прикоснулась к его руке. Вот она уж точно начинала утомлять Шонберга. Ну что такое — ни малейшей претензии на независимость! Такое впечатление, что она просто не может находиться в отдалении от него.
Но тут всякие мысли о женщинах вылетели у Шонберга из головы. Перерыв подошел к концу, и жрец по имени Лерос снова взял список участников, чтобы зачитать имена следующей пары бойцов.
— Рудольф Тэдбари и Томас Хватала!
Тэдбари, мужчина с внешностью военного командира, отсалютовал мечом сперва Леросу, потом своему противнику. Томас неопределенно взмахнул копьем — этот жест с равным успехом мог являться ответом на приветствие, а мог и не являться, — потом опустил его и двинулся вперед. Шонберг пристально наблюдал за событиями. Он полагал, что уже начал — только начал, конечно же, — разбираться в том, как должен проходить поединок между противниками, один из которых вооружен колющим, а другой — рубящим оружием.
Поскольку радиус действия копья был больше, чем у меча, Рудольф скользнул в сторону и с одновременным глубоким выпадом сделал зарубку на копейном древке. Он явно пытался обрубить наконечник копья либо прорваться в ближний бой, где преимущество было бы за мечником. Все это не очень отличалось от того, что ожидал Шонберг. Он читал теоретические труды историков о применении оружия в индивидуальных схватках и наблюдал за анахронистами с Земли, развлекающимися боями на затупленном оружии. Впрочем, сам Шонберг никогда не брал в руки их деревянные мечи — игры его не интересовали.
Тэдбари не удалось перерубить древко — вдоль всей длины копья вились полосы металла, и мечу оказалось не под силу справиться с ними. Впрочем, у него изначально было не много шансов исполнить этот трюк; стало совершенно очевидно, что Хватала мастерски владеет выбранным для боя оружием. Рудольфу никак не удавалось прорваться на ту дистанцию, на которой он предпочел бы вести бой. Длинное копейное древко в руках Томаса металось легко, словно язык змеи, успевая парировать каждый удар, когда казалось, что меч вот-вот прорвется к лицу Хваталы или его массивному торсу. А потом как-то совершенно внезапно оказалось, что Томас уже перестал использовать максимальные преимущества, которые давала длина его оружия. Вместо этого он в очередной раз отбил меч древком копья и схватился с противником врукопашную.