Бес предела
Шрифт:
Пистолет у охранника в чёрном изменил форму, заставив владельца обратить на это внимание.
Но человек в сером костюме действовал так же быстро, как и Прохор, и ответил таким же «выстрелом», изменяющим форму вещей! Спас математика только его опережающий «выстрел», превративший мужчину в карикатуру на человека с полукрокодильей головой и зеленоватыми чешуйчатыми лапами.
Сам Прохор почувствовал ошеломляющий удар по голове и сдвиг всего организма на клеточном уровне, изменивший все внутренние процессы. Смена ощущений – тело стало твёрдым, негибким, руки закостенели, кожа
К счастью, примерно то же самое испытал и неожиданный колдун, в котором трудно было усмотреть бойца или вообще решительного и жёсткого противника. Трансформный импульс Прохора превратил его в рептилоида, какими их изображали современные художники.
В следующее мгновение в схватку вмешался смуглолицый бородач, выглядевший типичным моджахедом.
Он выстрелил в охранника, пришедшего в себя и поднимавшего пистолет-«обрез», толкнул в плечо замешкавшегося спутника – «рептилоида», костюм которого тоже изменил форму, превратившись в «скафандр» с вертикальными щелями, и крикнул:
– Гони спектр дальше!
Прохор, не предполагавший встретить в лице «моджахеда» соратника, изумился, но лишь частью сознания. Другая часть анализировала общую ситуацию, настроенная на самосохранение хозяина, и отреагировала оперативно. «Выстрелил» Прохор на инстинкте, уже не отвлекаясь ни на что. И мощь меркабы за спиной, связи с которой он не потерял, помогла ему справиться с противником, представлявшим собой зомбированного вселившимся в него эмиссаром Владык.
Видимо, вожак банды, соорудившей меркабу (вот почему Владыки так медлили, дав Прохору и Саблину полгода отдыха, – они сооружали меркабу!) и захватившей в плен Прохора-второго, Устю и Валерию (а теперь ещё и Юстину!), не ожидал от пленника, которого считал ушедшим в Первомир выполнять задание, что тот оживёт и устроит маленькую партизанскую войну.
«Рептилоид», которым стал владелец особняка и он же мэр Вологды (об этом Прохор узнал чуть позже), превратился сначала в серо-шерстистую помесь орангутана и дракона, потом в монстра, напоминающего Джа-Джа Бингса из пятого эпизода «Звёздных войн», а затем в человекообразную кучу насекомых, не то термитов, не то тараканов, недолго сохранявших форму человека.
«Ты?! Меня?! Нейтрализо…» – мыслеслова, воспринятые Прохором, перешли в бульканье и хрипы, и куча непонятных насекомых, напомнившая Прохору Глыбу – Передающего Приказы в Пункте Пограничного Контроля Владык, стала оседать, насекомые ручьями побежали по полу помещения в разные стороны, потеряв возможность мыслить коллективно.
– Не стой! – бросил смуглолицый бородач. – У нас мало времени.
Прохор очнулся, отрываясь от созерцания расползающейся кучи.
– Кто… вы?!
– Своих надо узнавать, в настоящий момент я Дмитрий Дмитриевич. А это, – «моджахед» небрежно обвёл пальцем лицо, – принадлежит Фуркаду, дагестанцу, давно служащему мэру Вологды, которого ты, – бородач перевёл взгляд на ручьи насекомых, – преобразовал в коллективный организм-кластер без возможности восстановления.
– Я… не
– Ошибки в таких делах неизбежны. – Бородач-ДД шагнул к зашевелившемуся блондину, ударил его рукоятью пистолета по темени. – Надо было гнать его в другую сторону. Спектр форм человека не так уж и велик, я насчитал что-то около двадцати вариантов, через три транзакции к моменту образования человеческого ДНК он превратился бы в юкку, а потом в пресмыкающееся, и мы смогли бы его легко восстановить.
– В кого, вы сказали? В… юкку?
– Это общий предок людей и крыс. Ладно, уже поздно жалеть о случившемся, давай вернём тебе человеческий облик и начнём операцию по освобождению женщин, пока остальные зомбари не спохватились.
Прохор посмотрел на свои зеленовато-серые чешуйчатые руки-лапы.
– Он меня…
– Успел перевести только в одну форм-ундуляцию, до стадии рептилоидной формы жизни, которая превалирует в Галактике. Людей в ней, я имею в виду Млечный Путь, практически нет. Садись.
Прохор с трудом повернул голову – шея не позволяла это сделать свободно – к многограннику меркабы. Доковылял до неё на странно гнущихся – в обе стороны – ногах, рухнул в кресло.
– Ты и сам мог бы вернуть свой прежний облик, – наклонился к нему Фуркад, – но это отнимет время, я верну тебя быстрей. Расслабься.
Прохор послушно расслабился, мимолётно подумав, что ему-то в своём мире опасаться нечего, он далеко отсюда, а здесь занимает чужое тело.
– Как вы перешли в голову Фуркада?
– Это длинная история. «Родич» этого субъекта встретился нам с Таглибом в одном из путешествий, и мы подружились. Возвращаться в своё родное тело мне было не с руки, я всё равно не помог бы, да и братец мой родной тоже, пришлось искать замену. Готов?
Прохор кивнул.
Удар по голове ошеломил, сознание задымилось, поплыло, тело сдвинулось само в себе, но длились эти ощущения недолго. Вернулась способность мыслить и говорить, туман в голове рассеялся, перестал болеть позвоночник, перестали мешать двигаться толстые ноги и руки.
– Вот и всё, – с удовлетворением проговорил бородач, распрямляясь. – Как самочувствие?
– Кажется, нормально. – Прохор подвигал руками и ногами, встал.
– Идти сможешь?
Вернулась былая подвижность, душа обрела уверенность.
– Без проблем.
– Тогда пошли освобождать ваших жён.
– Но я не знаю…
– Я знаю, если ты подумал о месте их содержания. Вернее, – Фуркад с улыбкой ткнул пальцем себе в грудь, – он.
– А меркаба?
– Она никуда не денется.
– Но эти, – Прохор кивнул на лежащих охранников усадьбы и техника, – могут её сломать.
Бородач приостановился, прищуренными глазами оглядел компанию.
– Сломать её вряд ли удастся, но в принципе лучше их обезвредить.
Он стремительно прошагал к меркабе, сел в кресло.
– Отойди к двери.
Прохор послушался.
Фуркад застыл на несколько секунд, лицо его отвердело, затем он по очереди глянул на лежащих ставшими совсем прозрачными глазами.
Прохор почувствовал вслед за этим череду сквознячков, хотя ничего видно не было, никакого струения воздуха.