Бес. Порочная страсть
Шрифт:
С ее губ тут же сорвался тихий стон, а мой член моментально затвердел.
Смотрю, как ее взор затуманивается желанием, и не удержался — потерся своим пахом о ее промежность.
— Хочу тебя, — выдохнул ей прямо в губы, и тут же завладевая ими.
Лера не сопротивлялась, наоборот, она сама стала нетерпеливо ерзать на моих коленях, желая, чтобы мой член поскорее оказался в ее «киске».
Не теряя ни минуты, поднял ее, удерживая на руках, и посадил на стол. Всего через минуту ее джинсы вместе с трусиками отлетели в сторону, а я спустил свои брюки
Мгновение, и с моих губ срывается полу-рык, полу-стон.
Какая же она горячая! Какая узкая!
Начинаю вбиваться в нее с такой силой, что даже стол заходил ходуном, а Лера, распластавшись спиной на столе, стонала от удовольствия.
Большим пальцем правой руки приласкал ее клитор, вызывая дрожь во всем теле и очередной стон.
А сам не сбавляю темпа.
Мне хочется быть в ней постоянно. Я жажду ее почти каждую минуту.
Я трахаю мою девочку с такой скоростью и с такой бешенной силой, будто за мной гонятся все демоны Преисподней.
Лера выгибается на моем столе, а я продолжаю вколачиваться в нее с остервенением.
Яйца напряжены, член вот-вот взорвется от кайфа, но мне нужно, чтобы Лера первая получила разрядку.
Еще несколько особо сильных толчков, и ее сотрясает мощный оргазм, заставляя кричать и извиваться в моих руках.
И я присоединился к ней, изливаясь прямо на живот.
Тяжело дышу, спина мокрая от пота, но я все же доволен тем, что предстало моему взору.
Лера, распластанная на столе, дышит рвано, хватая ртом воздух, на щеках яркий румянец, в глазах поволока от испытанного кайфа, а на ее животе растекается моя сперма.
— Прости, — улыбаюсь, отстраняясь от нее и тут же натягивая на себя брюки. — Сейчас все уберу.
Лера приподнимается на руках, неотрывно глядя на меня, и просто улыбается.
Я же, покопавшись в ящиках своего стола, надыбал там распечатанную упаковку влажных салфеток.
Да-да, иногда мне тоже приходилось себя «разряжать». Я же не железный, в конце-то концов. А поиметь шлюху не всегда удавалось — работы непочатый край. Вот и приходилось спасаться по—старинке.
Взяв из моих рук салфетки, Лера вытерла живот, а затем, совершенно не стесняясь своей наготы, прошла по кабинету и подняла свои разбросанные по полу вещи, чтобы тут же их надеть.
— Не переживай, Кирилл, все было замечательно. Мне понравилось. Надеюсь, тебе тоже.
И она исподлобья взглянула на меня, видимо, желая удостовериться в этом.
Я знаю, что она знает, что мне понравилось, но как водится, женщина любит ушами, так что…
— Ты даже не представляешь, как, — довольно улыбаясь, ответил ей.
Лера снова заулыбалась, попутно застегивая джинсы, а затем села в одно из кресле, что стояли возле моего письменного стола.
— Так что скажешь, Кирилл?
— Ты о чем? — усаживаясь в свое кресло, непонимающе посмотрел на нее.
— Я о том, чтобы отправиться сегодня в твой клуб… вместе.
— А ты выдержишь все то, что там будет происходить? — лукаво сощурившись, интересуюсь у нее.
Она всем телом подалась вперед, облизывая
— Ты даже и представить себе не можешь, что я могу вынести.
Довольно усмехнулся.
— Хорошо, но запомни: ты сама этого пожелала.
Глава 43
Через пару часов мы уже гнали к клубу.
Лера не стала переодеваться — как была в джинсах и майке, так и осталась. Только волосы собрала в высокий хвост. Ни косметики, ни драгоценных побрякушек, только легкий аромат ее духов.
— Кирилл, — обратилась она ко мне, — а как ты додумался открыть бойцовский клуб в городе? Я думала, что такое развлечение не совсем законное. Ну, я так понимаю, там же будут делаться ставки?
Я хмыкнул. Сообразительная девочка.
— Что ж, отвечу, — ведя машину левой рукой, спокойно начал я. — Как ты знаешь, в мире не все так просто и легко, каким кажется. Те люди, с которыми ты жила и которых знала, ну, как тебе казалось, оказались на самом деле не теми, за кого себя выдавали. Твоя мать не была счастлива в браке с Николаем, а сам же Родионов никогда твоим отцом не являлся. Ты для него — живой товар. И да, Лера, он бы продал тебя тому, кто ему заплатил бы больше.
Лера молчала, но было видно, как ей неприятный мои слова. Что ж, правда иногда бывает не сладкой.
— Я не говорю, что сам являюсь ангелом. Нет, напротив. Я тот еще мудак. Но у меня есть некоторые принципы, которых я придерживаюсь: женщины и дети — неприкосновенны! И тут я даже не буду ничего обсуждать. Те же, кто перешел мне дорогу, горько об этом пожалеют. Я суров, но справедлив. Чего я не приемлю в своем городе?
Оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Леру.
Она задумалась ненадолго, а затем ответила:
— Даже и не знаю. Не могу сказать, что это убийства. Уверена, что у тебя руки запачканы. Проституция? Вот уж вряд ли. Оружие? Нет. Ты и сам им владеешь неплохо. Я не знаю, Кирилл. Теряюсь в догадках.
Я улыбнулся одним уголком губ, но глаза оставались без эмоциональными.
— Наркотики. Я не приемлю в моем городе наркоту. Ни в каком ее виде.
— А-а-а, — кивнув, протянула девушка. — Понятно.
— Ну, раз понятно, тогда ты понимаешь, что твой отец как раз-таки связался не с теми людьми — он пошел против меня. Твой отец мертв, и ты это знаешь — кто-то его устранил. Единственное, о чем жалею, так это о том, что это был не я.
Лера тяжело вздохнула.
— Конечно, он ужасный человек. Он убил маму. Я его должна была бы ненавидеть, но… теперь, когда эмоции немного поутихли, мне его жаль. Ведь я помню его немного иначе. Было время, когда он любил меня, когда баловал и играл. Разумеется, это не продолжалось до того момента, как мы с мамой сбежали от него. Он охладел ко мне как отец, когда я была еще ребенком. В какой-то момент все изменилось. В какой именно, я не могу сказать. Мой отец… — она замолчала. — Родионов не был ангелом, это правда, и он, определенно, заслужил наказания, но…